Мне делается приятно, что он подумал о нас. Эти эмоции сейчас совершенно ни к месту.

– И я пойду к ребятам, – поднимается Нина, – а вы поговорите.

Костя хмурится. Явно не понимает, в чем дело. Смотрит на Лёву, тот спит у тети на руках. Потом его взгляд устремляется на меня. Чувствую, как по телу проходит дрожь.

– Да, тетя, иди.

Не могу выдержать пристальный взгляд Козырева. Опускаю глаза. Молчу, пока шаги тети не смолкают. Она ушла по лестнице.

Константин не выдерживает первым.

– Что–то случилось, Лин?

Грызу губу. Так, ну что–то пояснить точно надо.

– Моя тетя жила на Севере. А теперь вернулась сюда. Они с мужем покупают просторный дом, и она позвала нас с Лёвкой к себе. Жить.

Жду, что Костя в своей манере широко улыбнется. Скажет что–то типа – круто, рад за вас. Нужна ли помощь с переездом?

– Вам плохо здесь?

С изумлением поднимаю глаза. Нет, на лице молодого мужчины ни тени улыбки. И фраза совсем не та, которую я думала услышать.

– Конечно же, нам тут не плохо, – отвечаю искренне, – но у тети мы сможем прожить даже несколько лет! Она добрая, я буду помогать по хозяйству. Может быть, в саду. В своем доме будет много работы! Потом отдам Лёвку в детский садик…

Несу все это от нервов. Костя кивает. Вижу, как двигается его кадык.

– Если ты хочешь быть рядом с тетей и дядей, – он поджимает губы, – то…

Не договаривает.

– Костя! – я вдруг принимаюсь тараторить. – Тест… Он был оши… Он был отрицательным! И… Я не могу, просто не могу остаться здесь! Ты приютил нас из доброты… Но нужно двигаться дальше.

Не могу я поставить этот "вопрос ребром". Просто из уверенности, другой тест тоже ничего хорошего не покажет. Да и вообще… Говорю я сейчас не о тесте, что ли. А… о нас.

– Если ты хочешь общаться с тетей и дядей, они могут приезжать сюда. Или я могу возить вас с Лёвкой.

Я поднимаю глаза.

– Ты о чем? – мои брови взлетают.

– Не уезжай никуда, Элин.

Думала, после приезда тети меня сегодня ничем не удивишь. А у Козырева вышло.

– Но почему? – задаю, наверное, странный вопрос.

Костя усмехается. Мягко и немного грустно.

– Потому что ты этого не хочешь. И я не хочу.

Так же мягко он касается губами моих губ. Я даже не заметила, когда он оказался близко.

– Мм, – из меня вырывается стон то ли возражения, то ли удовольствия.

Костя отпускает меня. Мы смотрим друг другу в глаза.

– Оставайся, – еще раз просит он.

Если бы он говорил – как хочешь, можешь и не уезжать, я бы точно уехала. Но Козырев вполне конкретен. А еще полностью прав – я не хочу уезжать! Глупо и неудобно по отношению к тете (особенно после моего рассказа), но я не хочу!

Быстро киваю.

– Хорошо…

Поднимаю глазами и тут же ныряю в его теплую улыбку.

– Мне кажется, или пахнет чем–то вкусным?

Я со смехом ахаю.

– Ты оставил меня, чтобы я готовила?!

– Какая ты догадливая. Неудобно с тобой!

Он говорит со стебом. А я и правда вспоминаю про свой обед. Надо бы всех покормить.

– Поднимемся и позовем их? – прикусываю губу.

Костя кивает.

– Да, сесть за стол одним как–то против приличий.

Мне снова хочется рассмеяться. Во всем теле слабость, как после ухода напряжения. Да так оно и есть. Мне стало легче. Но пока нет сил как следует обдумать, что произошло.