В пути я могу названивать разным людям с помощью нового девайса под названием мобильный телефон. Я также произвожу раскопки в собственном носу и слушаю радио. Как только в эфире звучит что-то левацкое, я переключаюсь на компакт-диски. Все очень цивилизованно.
Если я придерживаюсь этого графика, то не встречаю на пути ни малейших пробок. Но даже если и нет — есть только три места, где можно застрять. Но тогда я просто прибавляю минут двадцать к ожидаемому времени прибытия.
Как хороший гражданин, которым я не собираюсь становиться, в последнее время я начал кое-когда использовать общественный транспорт. Поэтому, когда какая-нибудь вегетарианская дура за званым ужином начинает спрашивать, что я сделал для экологии, у меня есть что ей сказать. Потом начинается вечеринка, мы играем во всякие игры, и кто-нибудь долго ищет вилку, которую я воткнул этой дуре в глаз.
Но тут есть одна засада. Британские железные дороги в последнее время не могут доставить меня из Лондона в Бирмингем и обратно вовремя. Вчера поезд опоздал на десять минут, а неделю назад мы стояли под Ковентри целый час и прибыли на бирмингемский вокзал с опозданием в полтора часа. Какой-то тип пытался что-то объяснять по громкой связи, но, поскольку с английским у него была беда, мы ничего не поняли. Женщины, которые бегали туда-сюда по проходам, разносили сальмонеллу и тыкались в наши локти, тоже ничего не смогли нам сказать о причинах задержки. Мы попытались спросить контролера, но он был не в настроении отвечать на наши вопросы. Да и форма, кстати, была ему мала.
Если бы такое случилось единожды из-за партизан-террористов, взорвавших рельсы, то я бы понял. Но это случается с регулярностью свежезаведенного метронома. И даже если поезд идет с педантизмом рождественского телеобращения королевы к подданным, все равно он едет на 40 минут дольше, чем машина.
Затем цена вопроса. Поездка в Бирмингем на машине стоит 15 пенсов за милю, то есть 36 фунтов. Издержки в случае поезда — два счета на такси по 5 фунтов и железнодорожный билет 44 фунта. И ни один из этих фунтов не идет на уборку внутри вагонов. Я, видите ли, много курю, а это значит, что мне приходится сидеть в загончике для курящих вместе с отвратительными старыми пердунами, где нет чистых пепельниц, а стекла желтые от никотина. Если вы постоите там на коврике больше минуты, то просто к нему приклеитесь. А в туалетах надо писать большими буквами, что экскременты желательно направлять в сторону большой фарфоровой чаши без ручек — и никуда более.
Будь мне по карману первый класс, я был бы крайне недоволен обществом людей в костюмах из полиэстера, орущих в мобильные телефоны. Поездной персонал там так же груб, а поезд так же опаздывает — даже если вашим ногам чуть просторнее. Я еще заметил, что в первом классе меня начинает тошнить, стоит поезду ускориться до 150 км/ч, хоть это бывает редко. Все же это лучше, чем ездить в вагонах эконом-класса, трясущихся так, что текст в книге расплывается перед глазами, а кофе льется куда угодно, но только не в ваш рот.