Пуля вжикнула над самой макушкой. Он выстрелил в ответ, отпрянул, слыша, как молотят в дверь изнутри чем-то тяжелым. И увидел далеко в море тонюсенькую, ослепительную полосочку — именно так в ночи выглядит прожектор корабля…

Колени подкашивались — то ли от радости, то ли от потери крови. Плохо только, что, когда он вновь взглянул в море, уже не смог отличить далекий луч прожектора от пляшущих перед глазами искр. «Слишком много для нас с тобой… — пронеслось в туманящемся сознании. — Слишком много для нас с тобой, майор, а мы уже не юнцы…»

Голова кружилась, перед глазами колыхались искорки, заслоняя луч прожектора, — если только он был, если это и в самом деле приближались погранцы. Колоссальным усилием воли заставляя себя держаться, Мазур, стиснув пистолет, сидел у фальшборта и, честно говоря, подбадривал себя исключительно старым присловьем «морских дьяволов»: «Мы так часто возвращались, ребята, что это вошло в привычку…» Повторял это, пока были силы удерживать пистолет.