У этой метафоры есть и другие интерпретации. Например, поразмыслить о том, как нам повезло: нас пригласили на такой чудесный праздник (это – благодарность). Или подумать, что нам не следует спешить, чтобы максимально насладиться вкусом предложенного (это – наслаждение настоящим моментом), но не забыть, что в набивании живота едой и питьем нет ничего полезного, в первую очередь для нашего здоровья (чревоугодие – один из смертных грехов).
После окончания трапезы было бы невежливо не помочь хозяину убрать со стола и не вымыть посуду (это – альтруизм). Наконец, в следующий раз будет ваша очередь принимать гостей и угощать их так же, как угощали вас (это – благотворительность).
Приятного аппетита!
Какими наслаждениями наслаждались насильники, развратники, терзатели своих отцов, тираны[87].
Марк Аврелий. Размышления. 6.34
Нет ничего хорошего в том, чтобы судить других людей, но стоит потратить минуту, чтобы выяснить, какова на деле жизнь, посвященная потаканию любой прихоти. Американская писательница Энн Ламотт в книге «Птица за птицей»[88] шутит: «Хочешь знать, как Господь относится к деньгам, – посмотри, кому Он их посылает». То же самое относится и к удовольствию. Посмотрите на диктатора и его гарем, набитый манипулирующими и строящими заговоры женщинами. Посмотрите, как быстро праздники юной звездочки превращаются в пристрастие к наркотикам и застопорившуюся карьеру.
Спросите себя: а стоит ли оно того? Это действительно так приятно?
Задумайтесь об этом, когда возжелаете чего-нибудь или решите предаться какому-нибудь «безвредному пороку».
Помни, что не только жажда должности и богатства делает низкими и подчиненными другим, но и жажда спокойствия, досуга, отъезда, образованности. Словом, чем бы ни было то, что относится к внешнему миру, ценить это – значит подчиняться другому. ‹…› Поэтому где усердная устремленность, там и препятствование[89].
Эпиктет. Беседы. 4.4.1–2, 15
Эпиктет, конечно, не имел в виду, что спокойствие, досуг, путешествия и обучение плохи, не так ли? Разумеется. Однако беспрестанное неистовое желание, даже если оно не дурно само по себе, потенциально чревато осложнениями. Наши желания делают нас уязвимыми – будь это возможность ездить по миру, стать президентом или прожить пять минут в тишине и спокойствии. Когда мы страстно чего-то желаем, когда вопреки очевидному надеемся, то настраиваемся на разочарование. Поскольку судьба всегда может вмешаться, и мы при этом, вероятно, утратим самообладание.
Как однажды заметил киник Диоген, боги не желают ничего, а люди, подобные богам, желают мало. Отсутствие желаний делает человека непобедимым, поскольку ничто не оказывается вне его власти. Это касается не только желаний, которые легко критиковать (например, богатства и славы – тех сумасбродств, которым посвящены все классические пьесы и басни). Тот зеленый свет, на который стремился Гэтсби[90], может представлять, казалось бы, и что-то хорошее – скажем, любовь или благое дело. Но одновременно это может и разрушить человека.