- А теперь рассказывай, кто тебе физиономию раскрасил, зятёк? - спросил меня Лигрель.

Я усмехнулся услышанному 'зятьку'.

- Три мангалорца.

- Звучит неплохо. Хочешь с ними посчитаться?

- Не только. Мне нужно узнать, кто их натравил.

- Думаешь, скажут?

- Смотря как спросим. Ты поможешь?

- Обижаешь, - протянул Лигрель. - Мы же с тобой теперь вроде как родственники.

- Тогда пошли.

Лиринна просилась с нами, но Лигрель строгим голосом приказал, чтобы она не путалась у нас под ногами. Я бы так не сумел.

Мангалорцы шумели и били посуду в скверной таверне самого низкого пошиба неподалёку от пирсов. Я заглянул в закопчённое окошко и увидел тех трёх, что хотели меня запугать. Чтобы пробиться до их столика, нам бы пришлось выдержать схватку с двумя дюжинами здоровых и потных мужиков, чьи мозги работали только в одном направлении: кому бы проломить голову. Поскольку посторонних в таверне не наблюдалось, им приходилось использовать то, что оказывалось под рукой. За пять минут в тесном зальчике уже вспыхнули две драки, закончившиеся тем, что победители, изрядно отмутузив побеждённых, пили вместе с ними на брудершафт.

- М-да, весело ребята проводят время, - глубокомысленно заметил эльф. - Я думаю, что они проторчат здесь до самой ночи. Подождём?

- У меня есть занятия и поважней.

- Тогда какие будут предложения? Если ты хочешь добраться до той троицы, нам придётся расчищать дорогу, стреляя из пушки.

У меня появилась одна идея. Мелькнула и оформилась.

- Обойдёмся без пушки. Мы их оттуда выкурим.

- Чем?

- А вот чем.

Я показал Лигрелю на бочки с бихарской смолой, применяемой для изготовления водостойких красок. Эта смола обладала способностью при горении выделять на редкость большой объём плотного и вонючего дыма, белого как молоко. Для того, чтобы снизить горючесть материала, в красу добавляют массу других веществ, но в чистом виде бихарская смола идеально подходила для воплощения моего замысла.

Бочки были сгружены одна на другую. Некоторые из них протекали, и струйки липкой смолы стекали на деревянные мостки. Нам не придётся вышибать плотно закупоренные пробки.

Ещё одна удача - рядом с бочками расположились тюки, содержащие ветошь. Если её просмолить, а потом зажечь - получится чадящий факел. Для таверны хватит двух.

- А ты не боишься устроить тут пожар? - поинтересовался Лигрель, сразу поняв, куда я клоню.

- Здесь пожары по три раза на день. К тому же, совсем не обязательно бросать горящую ветошь. Если дать ей разгореться, а потом сразу затушить - дыму всё равно будет предостаточно.

- Как скажешь… алхимик, - усмехнулся Лигрель.

Охраны поблизости не наблюдалось. Я смело отщипнул от тюка здоровый кусок ветоши, смочил его в вытекавшей смоле и достал из кармана спички. Жизнь давно уже научила меня таскать с собой кучу вещей самого разного назначения.

Ветошь моментально превратилась в огромный, пышущий жаром шар. Я растоптал ногами огонь (эх, плакали мои брюки и башмаки), дождался, когда он стал распространять вокруг себя клубы белого дыма и подбежал к таверне. Лигрель услужливо распахнул передо мной дверь, и я со всего размаха бросил чадящую тряпку поближе к столам, где пировали мангалорцы, и отбежал в сторону. Таверна укуталась дымом как ватным одеялом. Он повалил из всех щелей.