— Похоже, сегодня здесь собрались все члены правительства, — заметил Ронсар. — Интересно, к чему бы это?

Эдуард пожал плечами и добродушно усмехнулся:

— Выборы, мой друг. Всеобщее оживление. К тому же коммерция тоже сулит немалые выгоды. Ирак собирается купить у нас очень дорогую компьютерную систему, а американцы, как всегда, ставят нам палки в колеса. У них здоровая экономика, и поэтому они не понимают тех сложностей, с которыми сталкиваются другие страны. Наши промышленные магнаты терпеть не могут, когда Америка вмешивается в их дела. Но если мы прикажем им убираться восвояси… — Он беспомощно развел руками. — У американцев куча долларов. Что тут поделать?

— А делать что-то непременно надо, — сухо произнес Ронсар.

Французы были против американской экспансии в мировом масштабе. Франция для французов, и да будет так. Как бы Америка ни старалась навязать свою волю другим странам, ей не поспеть повсюду. Франция соглашалась для вида, но поступала так, как того требовали ее интересы. Прагматизм — краеугольный камень французского национального характера.

— Русские, конечно же, рвутся закупить новейшие технологии, но им нечем платить. Возможно, за них заплатят американцы. Мы живем в интересное время, не так ли?

— Да, очень интересное. — За последние десять лет старые связи распались, политика постоянно меняется. Все это благоприятствует его бизнесу. Неустойчивость, нестабильность ему на руку.

— Здесь находится и американский посол, — продолжал Эдуард. — Его помощник тоже бродит в толпе, навострив уши.

Помощник посла был агентом ЦРУ. Всем все про всех известно, но нет-нет да и просочится какая-нибудь сенсационная информация. Разведчики и шпионы зачастую являются источниками тех сведений, которые их правительства нелегальна передают правительствам других стран. Международный кризис никому не нужен.

— К послу и его жене приехала знакомая. Она дочь старых друзей мадам Терио. Прелестная молодая женщина. На светских приемах всегда мелькают одни и те же лица, поэтому нам приятно видеть новичков.

Ронсар, как всякий мужчина, никогда не обходил вниманием хорошеньких молоденьких женщин (если только они не были чересчур молоденькими — смешливые девушки-подростки его не интересовали).

— Покажи мне ее, — лениво протянул он.

Эдуард оглянулся.

— Вот она, — сказал он наконец. — У окна. Брюнетка в белом. У нее очаровательные глазки.

Ронсар взглянул туда, куда указывал Эдуард, и увидел незнакомку. Она стояла рядом с мадам Терио и с вежливой заинтересованной улыбкой слушала министра финансов, который наверняка развивал свою любимую тему — скачки.

Ронсар восхищенно затаил дыхание. Эдуард не преувеличивает: она и в самом деле прелестна. Не красавица, но… очень мила. Одета скромно и все равно невольно привлекает к себе внимание. Возможно, ее выделяет из толпы то спокойное достоинство, с которым она держится, да еще взгляд темных глаз. Ронсар мысленно согласился с Эдуардом: у нее красивые глаза — черные как ночь. Заглянув в их бездонную глубину, мужчина забудет, о чем говорил.

Платье у нее простое, белое, но изысканного покроя и выгодно оттеняет белизну кожи, сквозь которую просвечивает румянец, и кажется, можно видеть, как кровь струится по жилам.