– А зачем твоя прошлая жизнь под пиджаком набор ножей прячет?

От неожиданности я дернула скатерть, и вилка, которая уже побывала в салате, упала прямо на юбку платья.

– Вот же ж, – я вконец расстроилась. – Запомни свою мысль – расскажешь ее, когда я вернусь.

В туалет я бежала совершенно не глядя по сторонам и пытаясь прикрыть рукой некрасивое пятно. Раньше бы и не подумала что-то застирывать, но платье у меня сейчас было единственным, я собиралась его еще на зимний бал надеть, так что выбора не осталось. Опыт ручной стирки у меня был не столь внушительный, как у Лиссы, но маленькое пятнышко я вполне смогла отстирать в раковине. Без всякого удовольствия рассмотрела мокрый подол, но решила, что Хантер сможет его высушить, и вышла в коридор.

Дверь женского туалета располагалась в глубине длинного извилистого коридора, и потому на пути в зал мне предстояло пройти мимо двери в туалет мужской. Я уже подошла к ней вплотную, как из мужского туалета кто-то вышел. Кто-то? Эту спину я бы из тысячи узнала. Я замерла, боясь пошевелиться и молясь, чтобы Радагат быстрее ушел. Он закрыл за собой дверь и даже сделал пару шагов по коридору, как вдруг остановился, словно бы почувствовав мой взгляд, и медленно обернулся.

– Не может быть… – пробормотал Радагат, зажмурился и вновь открыл глаза, которые, к слову, стремительно темнели. – Лилиана, позволь узнать, что ты здесь делаешь?

– Платье застирывала, – честно призналась я и даже потянула за мокрый подол, чтобы предъявить доказательство.

– Платье застирывала? – тихо повторил проректор, а по его лицу было видно, что сейчас этим самым платьем меня и убьет. Я отошла на шаг. – Откуда ты узнала? Ты как здесь оказалась вообще?!

По старой привычке я посмотрела по сторонам, ища подсказку, но не нашла и сказала самое подходящее, на мой взгляд, оправдание:

– Не помню, – про «узнала» даже уточнять не стала. Ничего не знаю, ничего не помню.

Радагат посверлил меня взглядом и вдруг прищурился.

– Дангвар тоже здесь?

– Нет, я одна.

– Отлично, пойдем, – проректор шагнул вперед, взял меня за локоть и почти потащил в зал. Мне даже ногами передвигать не приходилось – Радагат, чтобы я не упиралась, воздушную подушку организовал. Так я и вплыла в зал, сопровождаемая удивленными взглядами посетителей и официантов. Одного из них проректор подозвал легким кивком головы.

– Подскажите, где эта девушка обитает?

Официант посмотрел на меня испуганными глазами – решил, наверное, что сейчас мужчины из-за меня драку организуют.

– Крайний стол. Вас проводить?

– Нет, счет принесите, пожалуйста.

– Хорошо, но там еще мужчина…

Радагат посмотрел на меня тяжелым взглядом.

– Одна говоришь?

Я почувствовала, что краснею, но упрямо вздернула нос и заявила:

– Так я тебя не обманывала – в туалет меня никто не сопровождал.

Не знаю, что хотел ответить проректор, но тут от одного из столов послышался мелодичный голос:

– Радагат, милый, что происходит?

Я почувствовала резкую боль в груди, а в ушах зашумело. Не так, как это происходило при большом выбросе силы, иначе, намного неприятнее и… обиднее, что ли. Я медленно обернулась и узрела, как к нам плывет девица, которую мне уже приходилось видеть с проректором под ручку, только платье она теперь сменила. Нацепила на себя красное, длинное, и опять с голой спиной. Смотрелось оно на ней настолько эффектно, что я, хоть и не в мантии, но опять выглядела гадким утенком, а потому, вместо того чтобы расплакаться, задохнулась от злости и повернулась к Радагату.