Из-за тумана не сразу поняли, что бронепоезд идет, а не обычный состав, а когда разобрали, уже поздно было. И тут сразу пулемет застрочил. Знали бы, не полезли.
Няндома — это не только станция, но и вполне приличный поселок, домов на сто. Нам здесь все равно остановку делать, заправляться водой и загружать дрова.
На станции кроме дежурного имелся и телеграфист, и сотрудник трансчека с интересной фамилией Ситник. Коллега уже отправил в Архангельск на железнодорожный вокзал телеграмму об опоздании бронепоезда. Пришлось ему отбивать вторую, мол, прибыли, все в порядке.
Наверное, у меня паранойя, но, если бы Ситник не отправил телеграмму о задержке состава, я бы и его заподозрил в соучастии. Может, прозвенел первый «звоночек», если начинаю подозревать всех и каждого, и в отношении людей начинает срабатывать не презумпция невиновности, а презумпция вины? И не пора ли мне подать рапорт об отставке?
Сотрудник трансчека не обрадовался, когда ему на перрон выгрузили двадцать два трупа, но деваться некуда. Происшествие на его участке, ему и разбираться. Понадобиться помощь — отобьет телеграмму в Архангельск, оттуда хоть Муравин, а хоть даже и начдив помощь пришлют. Впрочем, Ситник сообщил, что в поселке имеется целая рота красноармейцев, оставшаяся с прежних времен, которая все равно ничего не делает.
Поразмыслив, я решил оставить парню и всех задержанных, благо, большинство ранено, и опасности не представляют. А какой смысл тащить их в Вологду, сдавать в транспортный отдел, если все равно разбираться придется на месте?
Начпрода я оставлять в трансчека не стал. Кузьменко провел товарища Прохорова вдоль состава, показал убитых и раненых и лишь потом посадил под замок. Но посидев полчаса в запертом купе товарищ с портфелем сдулся и добровольно признался, что в прошлый раз отдал два мешка соли своим знакомым из Вологды. Мол, семья у них большая, жалко. Но к нападению он отношения не имеет. А то, что соль привозят, это ни для кого не секрет. И охраны у состава нет, не положена.
Будь это в Архангельске, отправил бы паразита в ревтрибунал. А так, кому за него соль сдавать? Так что пусть доводит свое дело до конца, а по возвращении идет и кается Михаилу Артемовичу. Простит председатель губисполкома — так тому и быть, черт с ними. А я уже понял, что как начпродов ни сажай (я уже двоих под тюрьму подвел), лучше не будет. Может, пора расстреливать?
Так что в Няндоме потеряли не час, как ожидалось, а целых три. На всякий случай осмотрели убитых — не встретится ли кто-нибудь из знакомцев, но кроме «холмогорского беглеца» таковых не нашлось. Надо было дождаться красноармейцев, отыскать подходящее помещение. А Ситник, бюрократ этакий, еще и рапорт с меня запросил. Мол, понимаю, товарищ Аксенов, начальники губчека не обязаны писать рапорта простым сотрудникам, но требовалась хоть какая-то бумажка. Про бумажки я не хуже его понимаю, но писать рапорт на имя сотрудника? Хм… У нас, у начальников, свои амбиции, чего уж там. Можно писать на имя Дзержинского, а потому вместо рапорта продиктовал Татьяне «Сопроводительную записку», в которой подробно расписал нападение, героическое отражение атаки, перечислил количество погибших и задержанных. По правилам, следовало перечислить поименно всех убитых и раненых, переданных Ситнику, но это уже перебор, да я и не знал фамилий убитых, кроме опознанного Александром Петровичем.