— Может, на них напали Снегоступики? — осклабился Сопляк.

Но тут со склона горы раздался крик, и на поляну, молотя руками и вспахивая снег, будто обезумевшая ракета, низринулся Рыбьеног. Он мчался так быстро, что остановиться явно не мог. Он пронесся мимо саней, мимо застывших с разинутыми ртами Брехуна и мальчишек, пролетел еще метров пятьдесят и наконец остановился, шлепнувшись на лед.

Брехуна замутило от недобрых предчувствий. Он подбежал к Рыбьеногу и поставил его на ноги.

Вид у Рыбьенога был хуже некуда. Он раскраснелся как свекла, обливался потом и дрожал с головы до ног.

— ГДЕ ИККИНГ? — рявкнул Брехун. — Отвечай!

— Истерики… — пролепетал Рыбьеног. — А-а-апчхи! Истерики…

Брехун стал бледен, как Полупятнистый Снегоступик.

В ту же секунду, высоко-превысоко, из-под лесного полога, будто стрела из лука, вылетел Иккинг.

Прямо под ним разверзалось ущелье. Он увидел крохотную крапинку Брехуновых саней, вокруг них суетились микроскопические черные точки. Значит, остальные мальчишки уже вернулись…

Иккинг понимал: если он поедет со склона ущелья на лыжах, то не доберется до дна. Истерики гнались по пятам, они пристрелят его или схватят, прежде чем он успеет спуститься.

И в долю секунды он принял решение.

Он решил не ехать вниз по ущелью, а вместо этого, мрачно сжав зубы, повернул направо, по склону, который вел прямо к обрыву.

— Что ты д-д-делаешь? — заверещал Беззубик. — Там же обрыв в д-д-двести метров! Ты же п-по-погибнешь!

За спиной у них из леса выскочили Истерики. Увидев, куда направляется Иккинг, они даже не стали тратить стрелы. Только заулюлюкали вслед:

— Куда тебе несет нелегкая, Хулиганское ОТРОДЬЕ?

— Передай привет Валгалле!

Они хорошо видели обрыв. Снег там заканчивался, и начинался бесконечный провал в пустоту.

— С-с-стой! — завизжал Беззубик. — ОС-С-СТАНОВИСЬ!

— Зачем? — спросил Иккинг. — Что мне остается? Думаешь эти истерики тепло пожмут мне руку и отпустят с миром?

— Н-н-нет! — зарыдал Беззубик. — Но нельзя же с-с-спуститься на лыжах с-с-с обрыва! Это же очень Д-Д-ДАЛЕКО!

— Вот потому-то мне и нужна твоя помощь, Одноглаз, — обратился Иккинг к огромному Саблезубому Дракону, который скакал с ним бок о бок.

— А с чего ты взял, — ухмыльнулся Одноглаз, — что я СТАНУ тебе помогать? Терпеть не могу людишек. Одним из вас розовокожих рабовладельцев, больше, одним меньше — мне-то какая разница?

— Верно, — согласился Иккинг. — Но если я погибну, следующим Вождем Лохматых Хулиганов станет…

Склон кончился. Иккинг спрыгнул с обрыва, наклонился вперед, широко расставив лыжи.

Одноглаз расправил могучие крылья и спорхнул следом.

— Кто станет? — допытывался Одноглаз. — Кто?

Иккинг, как птица, воспарил в бесконечно-синее небо, а потом спикировал ВНИЗ.

— Сопляк Мордоворо-о-от!!! — на лету за вопил Иккинг.

Он со скоростью ста пятидесяти миль в час мчался навстречу морскому льду.

Глядя снизу на драгоценного сына Великого Вождя, готового вот-вот сломать себе шею, Брехун Крикливый тоже завопил.

Через три секунды Иккинг шмякнется на лед и разобьется насмерть.

Через секунду Иккинг был уверен, что Одноглаз спасет его.