— Фигня это все.

— Верно, — признал Бык, — и мне чертовски жаль.

У Сэм от злости срывалось дыхание. Бык был готов к ее гневу. Предвидел и заранее смирился. Она подошла, выхватила у него пакет, перегнула, срывая пластиковую упаковку, и вытащила одну грушу.

— Будешь?

— Мне воды, — сказал он.

— Что меня доводит, — сказала Сэм, — так это как Ашфорд делает вид, будто все прекрасно. Счет ему известен. Он замешан не меньше, чем Па. Или чем ты. Не думай, что купил меня на дешевую выпивку. Ты так же виноват, как они оба.

— Виноват.

— Я стала механиком потому, что не хотела иметь дела со служебными интрижками. А посмотри на меня теперь.

— Угу, — сказал Бык.

Сэм со вздохом упала на диван, высказалась красочно и непристойно. Бык сел напротив.

— Ну хватит, — сказала она.

— Что?

— Хватит изображать покаяние. Я что, тоже должна преклонить колени? Мне от этого тошно. — Она потянула в себя пиво — мягкий пластик груши промялся внутрь и снова выпрямился, когда давление выровнялось. — Слушай, и ты, и Па считаете, что поступаете правильно, а попадает мне. Я понимаю. Что не означает, будто я этому радуюсь. Но штука в том, что ты прав. Она хочет оставить тебя без союзников. Так что не важно, каким узлом мне хотелось бы завязать тебе хрен. Даже говорить не буду, потому что это бы значило, что Па победила.

— Спасибо, Сэм.

— Иди, завяжи себе хрен узлом, Бык.

У Быка пискнул ручной терминал.

— Мистер Бака, — произнес голос Гатони, — вам, вероятно, стоит вернуться в офис.

Сэм посерьезнела, отставила грушу. У Быка внутри все напряглось.

— Что там? — спросил он.

Ответ Гатони прозвучал сдержанно и спокойно, как голос хирурга на сложной операции:

— Земной истребитель «Сунг-Ан» только что взорвался.

Обдумывая, планируя заключительную стадию мести, она видела себя дирижером собственной симфонии, движением палочки управляющей хаосом. Вышло совсем не так. Вылетая утром на «Принца Томаса», она и не знала, что день наконец настал.

«Всем свободным от вахты — по своим постам», — объявил голос по каналу общего вещания.

— Сколько можно? — пожаловалась Мелба. — Я каждый раз чувствую, будто это и ко мне относится.

— Ну их, босс. Пусть сперва положат мне флотское довольствие, тогда и я начну плясать под их дудку, — отозвалась Соледад истончившимся в динамике ручного терминала голосом. — У меня здесь ничего. Если Станни тоже не нашел, спустимся на уровень, попробуем заново.

— Согласна, — сказала Мелба. — Станни, что видишь?

Канал отключился. Мелба оглядела служебный коридор — полкилометра пустоты, трубок, проводки и замыкающих решеток, разворачивающихся соответственно тяге. Тишина, только поскрипывает, шипит и бормочет «Принц Томас». Потянулись долгие секунды.

— Станни? — с ужасом крикнула Соледад. На линии затрещало.

— Пардон, — отозвался Станни, — отвлекся. Тут что-то странное с проводкой, но это не то, что мы искали. Замечтался я, а так порядок. Я здесь.

Соледад неразборчиво выругалась себе под нос.

— Извини, — повторил Станни.

— Ничего, — сказала Мелба. — Ты нагрузку на фильтрах проверил?

— Да.

— Тогда двигаемся. На следующий уровень.