Только вот…

— Вы слышали, что она сказала? Анна?

— Анна Воловодова серьезно ошибается, — ответил Кортес. — Само ее участие в проекте было ошибкой. Так и знал, что надо было предложить вместо нее Мухаммеда аль Маби.

— Вы слышали, что она сказала?

— О чем ты, детка?

— Она сказала, Кольцо ответит на атаку ударом на другую сторону. Против всех.

— Она ничего не знает, — возразил Кортес. — Такими угрозами враг нас обманывает.

— Это не она, — сказала Кларисса. — Она узнала от Холдена.

— Того самого Холдена, который затеял войну, сообщив всем, чего не следовало?

Кларисса кивнула. По меньшей мере одну войну он начал. Уничтожил «Протоген», толкнул первую костяшку домино, и цепная реакция опрокинула «Маоквик» и ее отца. Все это он.

Только вот…

— Он не лгал. Он много чего натворил, но ни разу не солгал.

Кортес хотел ответить, заранее презрительно скривился, открыл рот, но тут снова грохнули выстрелы. Кларисса почувствовала, как съежился Кортес. Запах пороха наполнил воздух, воздуховоды переключились на аварийную фильтрацию. Изменился гул вентиляторов. Никто в рубке, наверное, не понял, что это значит. Заметили, что чуть выше стал звук, — а может, и вовсе не заметили.

Кортес расчесал пальцами волосы.

— Не высовывайся, — приказал он. — Когда все закончится, когда Ашфорд победит, я с ним поговорю. Объясню, что ты не желала ему зла. Что просто ошиблась. Он тебя простит.

Кларисса понурилась. Мысли путались, а тут и еще голод, и ружейная пальба… Там, в коридоре, был Джим Холден. Человек, за которым она пустилась в такую даль, чтобы обесчестить и уничтожить. Но сейчас она не желала ему смерти. Отец остался на Земле, и она хотела спасти его и всех остальных — а возможно, погубить. Она убила Рена, и, что ни делай, этого уже было не исправить. Даже собственной смертью.

Она так верила! Столь многое отдала! Отдала всю себя — и осталась совсем пустой. И грязной. Она уже положила на алтарь чести семьи деньги, время, людей. Теперь готова была пожертвовать своей жизнью, только вот после слов Анны засомневалась, не окажется ли напрасной такая жертва.

Смятение и отчаяние гулом бились в ушах, и в этом гуле прозвучал голос — как ни странно, ее собственный. В нем было презрение, злость и единственная уверенность, за которую она еще цеплялась.

— Кто такой Ашфорд, чтобы меня прощать?

Кортес заморгал, словно впервые ее увидел.

— Если на то пошло, — добавила она, — кто вы такой?

Она развернулась и несильно толкнулась к двери, оставив Кортеса за спиной. Ашфорд и его люди, вооруженные до зубов, ждали следующей атаки.

Капитан, выставив перед собой пистолет, ударил ладонью по панели управления.

— Руис! — хрипло прокричал он. Сколько часов он дожидался своего Апокалипсиса? Кларисса по голосу поняла, что капитан на грани срыва. — К выстрелу готова? Доложи о готовности!

Женский голос срывался от страха:

— Готова, сэр. Соединение восстановлено, диагностика горит зеленым. Должно получиться. Не убивайте меня. Пожалуйста!

Вот, значит, как. И тут словно в голове что-то щелкнуло: Кларисса поняла, что надо делать. Хватило бы только времени.