— Допустим, с шизой более-менее понятно, но причем тут расстройство биполярное? — С интересом отреагировал Толик.

— Перепады настроения. — Коротко произнес Витя. — Обычно это перепад состояния от маниакального до депрессивного, но у нас этот перепад выражается в падении до психики двенадцатилетнего ребенка, а после взлет обратно до адекватного взрослого. С учетом этого перехода у нас проявляются маниакальные наклонности во «взрослой фазе» и депрессивные в состоянии падения в «детскую» фазу. Правда, последние гасятся другими проявлениями детской психики, тем самым выравнивая ситуацию, но не до конца. К сожалению, побочным эффектом впадения в детство является обострение наших воспоминаний из лагеря. И как следствие, мы выводим свои забытые эмоции или отношения в абсолют, обостряя их до предела.

— Ээээмммм, а по-человечески это как? — Обескураженно спросил Толик.

— Ты во время лагеря с кем-то дружил. — Благосклонно продолжил пояснять Витя. — Так вот, теперь ты в моменты «детской» фазы будешь воспринимать этого человека не только как друга, но даже ближе. Как самого любимого и дорогого младшего брата. То же самое происходит с другими чувствами. Они становятся ярче и сильнее во много раз. Обида превратится в ненависть до смерти. Влюбленность в любовь до гроба, и так далее.

— Обалдеть. — Ошарашенно произнес Толик. — Вот это новости.

— Но в этом есть и хорошие моменты. — Улыбнувшись реакции Толика, добавил Витя. — Наши сильные стороны характера тоже во много раз усилились. Например, логическое мышление, быстрота реакции мозга, и так далее.

— Это многое поясняет. — Задумчиво произнес я, глядя в окно.

Как ни странно, но вот эти разъяснения Вити помогли и мне все расставить по полочкам. Теперь понятна эта страсть между мной и Ольгой, отношения внутри команды, и вспыхнувшая снова связь между Ленкой и Аней.

— И как этот бред можно исправить или вылечить? — Обеспокоенно спросил Толик.

— Никак. — Лаконично и сухо ответил Егор. — За все время, что мы активны, у нас так и не вышло исправить ситуацию. — После чего кивнул в сторону Вити. — Даже вон наш дипломированный психолог и тот не смог ничего придумать.

— Тут вопрос не в лекарстве, а в самом проекте. — Спокойно произнес Витя. — Еще когда я изучал эту тему вместе с профессором Коноваловым, то мы пришли к однозначному мнению, что это не побочный эффект или всплывшая проблема, а специально созданный прецедент самим проектом. Так что избавиться от этого можно, только с корнем вырвав все установки «Возмездия».

— Витя имеет в виду наше отношение к смерти, убийствам и тому подобному. — Добавил от себя Егор.

— Я бы назвал это по-другому. — Уклончиво произнес Витя. — Тут больше подходит определение о заниженной планке моральных ценностей по отношению к обществу и посторонним людям, но при этом существует обострение личных связей. Например, наше чересчур чувствительное отношение к родителям и родственникам. У вас этот фактор больше всего выражен в действиях Игоря. Так как из всего отряда только у него сохранилась семья. Именно поэтому он так стремится спасти свою жену и сына, а остальные так сильно желают ему помочь, несмотря на любые логические доводы против.