– Рядом с музеем давно нечисто, – прошамкала какая-то древняя старуха. – Там постоянно всякая чертовщина творится, едва строить начали. Вот теперь еще и это…

– Чертовщина в нашем городе становится нормой. – Мезенцев взглянул на притихшего напарника. – Иногда я не узнаю Клыково. Я сюда из мегаполиса перебрался ради спокойной, размеренной жизни, а не для того, чтобы регулярно расследовать убийства школьников.

– Обычно здесь и правда тихо. – Виктор взял в обе руки горячую кружку и сделал большой глоток кофе. – Это в последнее время все пошло наперекосяк. Но скоро все успокоится, я уверен.

– Мне бы твою уверенность, – хмыкнул следователь.

– Добавки, шериф? – подбежала Галина. – Наш повар сегодня превзошел самого себя.

– Спасибо, я сыт, – улыбнулся ей Мезенцев. – И кажется, начинаю привыкать к тому, что все зовут меня шерифом.

– Это еще ничего, – успокоил его Виктор. – Вот вашего предшественника все звали Михалычем. Согласитесь, для главного полицейского города это не самое лучшее прозвище.

– Но почему «шериф»? – с недоумением проговорил Мезенцев.

– Потому что прежний начальник участка, Борис Макарский, был старым, толстым и ленивым увальнем, – со смехом пояснила Галина. – И вдруг появляетесь вы, такой подтянутый и спортивный. Немудрено, что наши кумушки положили на вас глаз. Знаете, как про вас говорили? «Новый шериф в нашем захолустье». Так кличка и приклеилась. Смиритесь, от этого уже не избавиться. Мы живем в маленьком городке, где все друг друга знают.

– Да я не против, – снова улыбнулся шериф. – Скажите, а погибшая девочка часто у вас бывала?

– Если честно, я не помню ее в лицо, – призналась Галина, протирая стойку бара.

Мезенцев вдруг заметил, что старуха Устинья внимательно слушает каждое слово официантки и только делает вид, что увлечена происходящим на экране телевизора.

– Уж очень их много, всех не упомнишь, – добавила женщина. – Ребята из академии заходят почти каждый вечер.

– Ужинают? – удивленно поинтересовался Виктор. – Им еды в столовой академии не хватает?

– Там не подают мороженое и десерты, какие умеет делать лишь Тарас, – рассмеялась Галина. – Они приходят сюда именно за этим. Иногда дожидаются сеанса в кинотеатре либо просто болтают о том о сем. У нас никогда не возникало с ними проблем, поэтому мы не против.

– Это Елена Симбирцева, – произнес Виктор, выкладывая на стойку фотографию девочки, взятую из личного дела.

Галина взяла в руки карточку и внимательно рассмотрела.

– Помню такую, – кивнула она наконец. – Она часто приходила в компании двух других странных девиц. Мне кажется, больше подруг у нее не было.

– Странных? – переспросил Мезенцев. – В каком смысле?

– Ну, знаете… – Галина замялась. – Черные волосы, черная одежда, черные ногти и черные губы. А еще множество сережек и колечек на всех видимых частях тела. В определенном возрасте некоторые ребята начинают искать себе новый имидж. Только вся эта готика им совсем не идет. А девчонки себе на уме, часто тут шушукались, обсуждая других ребят. Корчили из себя этаких готичных цыпочек. Но на самом деле, думаю, они и мухи не обидели бы.