Иоанн же посадил на корабли не только весь свой регулярный полк, но и спешенную королевскую дружину. Распределив ее, вместе со спешенными всадниками своими из сотен[12] по кораблям. Ведь эти ребята, упакованные в чешую, имели определенный опыт рубки, превосходя в том и пикинеров, и аркебузиров Иоанна, которые по сути были вчерашними крестьянами. Да, откормленными мало-мало и кое-чему обученными. Но потомственные дружинники тупо были крупнее, крепче и опытнее. Отчего каждый из них в собачьей свалке стоил двух-трех, а то и пятерых солдатиков.

Ну вот – полсотни метров.

С рязанских кораблей посыпался просто град стрел, вынуждая москвичей поднимать щиты и укрываться за фальшбортом. Стрелы ведь били слабо. Но их было много, оттого обстрел давил на психику неслабо. Да и в ответ мешал стрелять. Хотя, конечно, никто не пытался, ибо Государь не велел тратить стрелы попусту.

Тридцать метров.

Московские корабли все также тихо и безответно сближались с рязанскими, подкрепленными многочисленными союзниками. Ни выстрела. Ни выкрика. Только скрип уключин, по которым елозили весла, приводимые в движение гребцами. Да перестук стрел, что продолжали бессильно биться о щиты да борта корабельные.

Двадцать метров.

Обстрел прекратился. Видно опустели колчаны у стрелков на кораблях. Их недолго и пополнить, да только всем не до того – изготовились уже к абордажу. Вон – оружие выхватили, да сгрудились ближе к носовым оконечностям.

– Труби, – скомандовал Иоанн. И стоящий рядом служивый, пригнувшийся под щитом, набрав в легкие как можно больше воздуха, дунул в рог. Протяжный, громкий звук разнесся по округе.

И расчеты ручниц бросились вперед.

У них все уже было готово. Картуз в ствол они уже загнали. Прибили. Шилом оный продырявили и мелкого пороха подсыпали, прикрыв отверстие затравочное крышечкой сдвижной. В руках у аркебузира был подпаленный фитиль, пропитанный селитрой, который он осторожно раздувал время от времени, не давая потухнуть. А оба пикинера, выделенные ему вторым и третьим номером в расчет, держали ручницу за те кованные дельфины. Само собой, прикрывшись щитами, которые удерживали над ними их «коллеги по опасному бизнесу».

Рывок вперед.

Бойцы с ручницами вынырнули из-под щитов и поставили ее на специальную площадку, которые у каждого корабля на носу соорудили. Да не просто так, а цепляя крюком за внешнюю часть борта.

Аркебузир тут же прижался к плечевому упору, наводя свое оружие на цель. Левой рукой откинул крышку с затравочного отверстия. И, отворачиваясь, что сноп искр в глаза не попал, приложил туда фитиль.

Бах!

И метров с пятнадцати эта ручница выплюнула пригоршню свинцовой картечи. Каждую размером с греческий горох, также называемый нутом.

Бах! Бах! Бах! Посыпались выстрелы с кораблей отовсюду.

И тут же пикинеры, не дожидаясь лишних приказов, подхватили свою ручницу, да потащили обратно. Под защиту бойцов, прикрывающих их щитами. Уже как бы и не обязательно, но вдруг начнут вновь стрелы пускать? Им требовалось отойти. Прочистить ствол влажным банником, благо, что тот коротким и особых проблем в том не было. Потом зарядить свое оружие. И приготовиться к выстрелу, заняв свое место в общей очереди.