— Кричис Ра йа! — напутствовал их староста, сделав жест, будто гладит издали группу всадников.
— С нами бог! — перевел Селим и ударил в бока пятками своего «коня».
Нагирус издал сиплый рык и двинулся вперед, переваливаясь с боку на бок, затем ускорил шаг, и неуклюжесть его исчезла. Бегуном этот зверь был неплохим.
За Селимом тронулась Зари-ма, управляя своим «скакуном» так, будто он читал ее мысли. Последним двинулся в путь Артем. Он боялся, что нагирус его не послушается, но зверь словно почувствовал его нежелание ударить лицом в грязь и зашагал вслед за ушедшими вперед всадниками без понуканий и ударов пятками.
Вскоре оазис затерялся сзади в песках, будто его и не было. Всадников поглотило серо-желтое песчаное море без конца и края.
Облака в той части неба, куда направлялись десантники и проводник, разошлись, выглянуло неяркое, оранжево-золотое, совсем неземное, буквально медовое солнце, и Артему остро захотелось, чтобы их поход закончился благополучно.
Зари-ма оглянулась на него. В ее огромных фиолетовых глазах читалась та же мысль.
Хвала проводнику!
Пустыню они пересекли всего за один день, благодаря нагирусам, развивающим скорость до сорока километров в час.
«Крокодиловерблюды» показали себя мощными, выносливыми и послушными животными, несмотря на устрашающий вид, и Артем даже подружился со своим «конем», дав ему имя Смирняга.
За пустыней началась Великая Золотая Степь, как назвал ее про себя Артем, на которой их ждала встреча с удивительным народцем дилгиков — разумных тушканчиков, подсказавших десантникам, где искать упавший контейнер. Произошло это утром следующего дня.
Маленький отряд оставил за спиной тоскливое застывшее море песка, горячее как жаровня, несмотря на редко выглядывающее солнце, и углубился в степь, террасами поднимавшуюся к плоскогорью на юге. Здесь на одной из террас земляне обнаружили странное сооружение, наполовину утонувшее в земле. Сооружение напоминало гигантское птичье крыло, переходящее в «плечо» — куполовидное утолщение, и воображение Артема дорисовало туловище гиганта с головой орла, второе крыло и ноги. Получился гиперптерид — представитель негуманоидного разума, которому принадлежал корабль роботов-джиннов.
Артему перед отправкой показывали предполагаемый облик гиперптерида и иксоида, оговорившись, что это всего лишь реконструкция по имеющимся косвенным данным, но тогда изображения этих существ не произвели на молодого пограничника особого впечатления. Теперь же он мог оценить фантазию природы, создавшей этих существ, в полной мере. Хотя понимал, что найденное сооружение вряд ли является на самом деле скелетом погибшего гиперптерида.
Селим почему-то заинтересовался необычным объектом и долго возился внутри полого корпуса и осматривал «крыло» снаружи, пока не сделал вывод:
— Нет сомнений, что эта штуковина не из наших пространств — пропорции машины абсолютно далеки от «золотого сечения». Наверняка это остатки корабля иксоидов. Жаль.
— Чего жаль? — с недоумением спросил Артем.
— Так… это я своим мыслям.
— Но почему это корабль иксоидов, а не гиперптеридов? Ведь иксоиды, вы сами утверждали, были моллюсками. А тут вроде бы как торчит крыло…