— Вспомни, это важно.
— Это было как гипноз… Я ехала… Как будто меня звал какой-то голос, маяк… Да я и сейчас это чувствую. Словно меня где-то ждут…
— Где? — тихо, чтобы не спугнуть откровение подруги, спросила жена президента.
— Не знаю… Мне кажется, где-то за морем. Знаешь, тогда, в ту ночь, когда мне выжгли грудь, мне тоже снилось море. Теплое зеленое море. Оно лечило боль. И с тех пор этот морской сон — каждую ночь. А вчера утром… Это было как зов. Я хотела доскакать до океана и куда-то плыть.
— На лошади?!
Лана повернулась к подруге.
— Я свихнулась, да? — Она потерла свои виски. — Ведь я хотела на лошади переплыть океан… Что-то со мной не так, конечно…
— Нет. Ничего… Ты уже в порядке. Может быть, тебе нужно поспать.
— Вы собираетесь показать меня психиатру?
— А ты хочешь этого?
— Не знаю. Но мне страшно. Мне кажется, я становлюсь другой.
10
Марк был снова за облаками, в космосе, в той наднебесной высоте, куда взлетает мужчина за миг до оргазма. Казалось, все его тело, вся кровь и даже мозг устремились сейчас туда через тепло-нежную плоть Аниного тела. Говорят, что именно из этого блаженства и сделаны небесные ангелы. Еще одно движение ее бедер, еще одно сладостное движение и…
Но Анна знала эту механику. Сидя на Марке верхом, она вдруг освободилась от него, скрестила ноги и сказала совершенно без эмоций:
— Давай покурим.
— Ты с ума сошла! Пусти меня обратно!
— Пущу, когда все расскажешь.
— О чем? — Он попытался вернуть ее в прежнее положение, но она увернулась.
— Вы нашли ее в Катскильских горах и доставили в Белый дом. Дальше?
— Зачем тебе это знать?
— Женщины любопытны. Ты видел президента?
— Я расскажу, если ты меня поцелуешь.
Анна внимательно посмотрела ему в глаза.
— О’кей… — Она лизнула языком его грудь и опустилась чуть ниже. — Говори! — И снова лизнула и опустилась еще ниже. — Ну, говори!
Марк закрыл глаза, сказал:
— Я не видел президента… О Боже! Еще!.. Он говорил с ней без нас. А потом мы отвезли ее в Покано…
Неожиданно голова Анны оказалась возле его лица.
— Куда вы ее отвезли?
— В Покано.
— Зачем?
— Там медицинский изолятор, где проходят все исследования. Впусти меня!
— А что вы исследуете?
— Не мы. Врачи. Они исследуют их сиськи. Груди! — Резким рывком он вдруг сдернул Анну с себя, опрокинул на спину и вошел в нее. Затем, отжавшись на руках, сказал торжествующе: — Ну? Что еще ты хочешь знать? Говори!
Она лежала под ним — маленький, сладостно горячий зверек с острыми зелеными глазками, упругой грудью и ногами, заброшенными ему на плечи.
— Говори! — повторил он и, ударяя ее своим пахом, спрашивал в такт этим ударам. — Что!.. еще!.. ты!.. хочешь!.. знать?
— Все! — улыбнулась она. — Почему врачи исследуют их сиськи?
— Потому что они увеличиваются.
— Как это — увеличиваются? Почему?
— Никто не знает. Но им стали малы их лифчики. А врачи сравнили их фото в первый день после ожога и сейчас — их левые груди стали явно больше и торчат, как пистолет!
— У тебя есть эти фотографии?
— Конечно, — усмехнулся он. — Сегодня нам повезло: одна женщина сама сфотографировала свой ожог полароидной фотокамерой еще до того, как позвонила в полицию. Хочешь посмотреть? У меня есть поминутная съемка заживления раны. Хочешь увидеть?