– Честно? – Банкир осушил свой бокал в два длинных глотка и покачал головой. – Не знаю. Но, согласитесь, место любопытное. Я имею в виду, что эта местность, длительное время связанная с английскими королями, – так вот, эта местность и вправду называлась Камелотом. Мне говорили, это слово кельтского происхождения. Возможно, производное от имени Камулоса, кельтского бога войны. Конечно, мисс Теннисон утверждает… утверждала, – поспешно поправился он, – что оно также может означать «место извилистого ручья». Но лично я предпочитаю думать, что островок назван в честь бога войны. – Повернувшись налить себе еще вина, хозяин в безмолвном вопросе к Себастьяну приподнял графин.

Гость покачал головой. Он сделал всего один глоток.

– Вот что важно, – сказал Уинтроп, наполняя свой бокал, – установлено, что это название восходит к временам задолго до Вильгельма Завоевателя. Искажение Камелота в Кэмлит произошло совсем недавно, в течение последней сотни лет.

Манеры сэра Стэнли можно было охарактеризовать как обходительные, даже приятные. Но Девлин не мог выбросить из памяти, что прежний владелец Трент-Плейс оказался вынужденным продать поместье Уинтропу за сущие гроши – и на следующий день вышиб себе мозги.

Себастьян отпил еще глоток вина.

– А как вы познакомились с мисс Теннисон?

– Представьте, совершенно случайно, на лекции Общества антикваров. Она занималась исследованиями по истории Кэмлит-Моут и обратилась ко мне после того, как узнала, что я приобрел это поместье. До тех пор я даже не подозревал о существовании древнего рва. Но чем больше узнавал о нем, тем сильнее он меня интриговал.

– И вы начали раскопки – кстати, когда?

– Месяц назад. Надеялись приступить раньше, но помешала дождливая весна.

– Обнаружили что-либо интересное?

– Да, и гораздо больше, чем я ожидал. Основания каменных стен в пять футов толщиной. Остатки сорокафутового подвесного моста. Даже подземную темницу с сохранившимися на стенах цепями.

– Относящиеся к какому времени?

– Судя по найденным монетам и разрисованной керамической плитке, большей частью к тринадцатому-четырнадцатому веку.

– У меня складывалось впечатление, что король Артур жил предположительно в пятом или шестом веке, после ухода римлян из Британии – то есть, если он вообще существовал.

– Верно. – Отвернувшись, Уинтроп достал какой-то предмет и протянул его гостю. – Но взгляните на это.

В руках у Себастьяна оказалось изъеденное ржавчиной лезвие.

– Что это?

– Римский кинжал. – Отставив вино, сэр Стэнли подошел к большой плоской витрине из стекла и орехового дерева, стоявшей возле двери на отдельном столе, открыл ее и указал длинным пальцем: – И посмотрите сюда. Это римские глиняные сосуды, третий-четвертый век. Как и вот этот стеклянный флакон. А видите монету? Она времен Клавдия[4].

Себастьян присмотрелся к экспонатам, гордо выложенным на черном бархате.

– Все это найдено на Кэмлит-Моут?

– Да. Подвесной мост и тюрьма могут относиться ко временам Мандевиллей и их потомков, владевших замком в позднее средневековье. Но само место древнее – гораздо древнее. Еще в римскую эпоху здесь, очевидно, стояла крепость или вилла, а это означает, что, по всей вероятности, после ухода римлян, в дни короля Артура тут тоже кое-что было.