Я выбежала на улицу и огляделась. Площадь перед вокзалом, обычно многолюдная в дневное время из-за постоянно подъезжающих к остановкам троллейбусов, автобусов и маршруток, а также из-за толп ожидающих транспорта людей, ночью выглядела почти безлюдной. В основном здесь сейчас стояли легковушки. Я оглядела их ряд и заметила знакомую куртку: Наф-Наф садился в «восьмерку». Пока он выруливал со стоянки, я успела добежать до своей машины и сразу же бросилась за ним. Мы выехали на Московскую, и, поскольку эта улица оказалась довольно пустынной, я сбавила скорость и немного отстала. Так мы проехали всю Московскую. Я то нагоняла «восьмерку», то снова отставала, чтобы не обнаружить себя. Теперь мы ехали по мосту через овраг. Затем Наф-Наф повернул направо, и вскоре мы оказались в частном секторе. Показались крыши домов и окружавшие их заборы. «Восьмерка» остановилась у железной калитки двухэтажного каменного дома. Я бросила взгляд на соседние дома: они все были деревянные, окруженные деревянными же заборами. Я оставила свою машину за поворотом и последовала в нужный дом: туда, где за железным забором скрылся парень. Чтобы он не заметил меня, я шла очень осторожно, почти бесшумно; ветви кустов и деревьев скрывали мой силуэт. Воспользовавшись тем, что парень не успел запереть калитку – он загонял машину в гараж, – я ступила на чужую территорию. Мысленно поблагодарив его за открытый вход (железные прутья забора вверху были заострены, и перебраться через него было бы весьма затруднительно), я вышла на заасфальтированную дорожку, ведущую к дому с высоким крыльцом. Сначала я хотела дождаться, когда парень выйдет из гаража, и отобрать вещь, которую он забрал из камеры хранения: ведь, судя по надписи на стене заброшенного дома на улице Талалихина, она предназначалась мне. Но потом я решила отступить от первоначального плана: еще неизвестно, кто и в каком количестве находится в доме. А лишние противники мне совсем ни к чему! Поэтому я потихоньку закрыла ворота гаража, благо замок он не снял. Надеюсь, слишком большого шума Наф-Наф не устроит, обнаружив, что кто-то его запер, а я тем временем успею выяснить, кто же организовал мне всю эту ночную развлекаловку.
Первым делом я подошла к окну и некоторое время постояла неподвижно, прислушиваясь. Окно было закрыто ставнями, сквозь них пробивался свет. Из дома доносились мужские голоса. Я вытащила из сумки отмычки, поработала ими немного и, открыв дверь, вошла в дом. Пистолет я держала наготове. Из небольшого коридора, который в самом его начале освещался двумя бра, виднелась просторная комната. Сиял экран домашнего кинотеатра, перед ним стояли два кресла, в которых располагались… пока неизвестно – кто. На экране мелькали кадры какого-то боевика. Один из смотревших щелкнул пультом и, потянувшись, встал. Я отпрянула в глубь коридора. Из моего укрытия мне был виден профиль молодого блондина. Кого-то он мне напоминал…
– Ох, и надоела мне вся эта фигня на постном масле, Костян! – сказал он кому-то.
– Да, – отозвался его собеседник, – эти боевики с каждым разом становятся все дебильнее и дебильнее. Вообще, Леха, я так тебе скажу: жизнь гораздо интереснее всех этих киношных заморочек! Вот взять, к примеру, дело, что сегодня слушалось в суде. Ты, кстати, зря прогулял практику, Гайдамак тебя за это по головке не погладит.