Удивительно.

Такой камень, его жалкий осколок размером с мизинец, мог бы стоить больше, чем могли себе позволить Семь Кланов Даанатана… да что там, даже совокупные вложения всего региона Белого Дракона вряд ли могли позволить себе больше, чем щепотку пыли этого камня.

Но здесь…

Здесь им был устлан коридор. Коридор, конца и края которого Хаджар не видел. Такое впечатление будто он тянулся откуда-то из-за границы левого горизонта и исчезал за гранью правого.

Стены, как и пол, тоже были выложены драгоценным материалом. Но на этот раз – металлом. И даже цвет у него был непостоянный. То изумрудный, то золотой, то переливающийся всеми цветами радуги, блестящий бриллиант. При беглом взгляде это была самая яркая и звездная ночь, которую видел в своей жизни Хаджар, а если долго всматриваться, то золотистый, розовый рассвет пришедший после долгой и темной зимы.

Стены тоже излучали энергию.

Они словно умиротворяли и заживляли раны. И если бы здесь оказался человек адепт, пусть и выше Безымянного, страдающий и умирающий от жутких душевных ран, то он немедленно бы обрел мир и покой, достигнув достаточного просветления, чтобы познать свой собственный путь в этом безумном мире.

И вот на эту облицовку, даже меньше, чем на её пыль, не хватило бы ресурсов не только Белого Дракона, но и Алого Феникса вместе взятых.

А ведь здесь были картины, огромные полотна изображающие самые разные сцены. От битв, до пиров, от пейзажей, до бытовых сцен.

Витражи, внутри которых находились целые цветные миры полные садов и лугов.

Да и сам коридор по ширине был таков, что его можно было спутать с центральным проспектом в столице крупной империи. А свод… такой далекий, что Хаджар сперва было спутал его с открытым небом.

Кто мог построить нечто, что одним лишь своим коридором поражало его воображение.

– Слуга! – прогрохотал голос. Один лишь его звук напоминал одновременно рокот боевых барабанов, лязг колесниц, треск осадных башен, залп сотен орудий и свист стрел, рассекающих небо.

Хаджар повернулся на звук.

Сперва ему показалось, что он увидел перед собой войну. Кровавую битву, внутри которой нет места сантиментам и жалости. Бойню, где оружие – руки и зубы, где броня – кости и плоть.

– Мой хозяин, – и позади Хаджара на одно колено опустилась громада, закованная в черные, как смоль, доспехи. Черный плащ покрывал его плечи. Черные волосы спускались на окровавленную, дымящуюся сталь. Черный меч покоился в черных ножнах. И лишь синий пояс, которым он подвязал волосы, разрушал этот облик.

– И вновь ты победил в битве, Черный Генерал, – пророкотала война.

Хаджар моргнул.

Он знал, где находился.

Это было Седьмое Небо.

Яшмовый Дворец.

Обитель богов.

Черный Генерал поднялся с колен. Каждое его движение, каждый вздох внутри черных лат, даже его взгляд — все его “я” сквозило мощью. Не такой, которую Хаджар лицезрел среди Великих мира сего. Фрея и Хельмер, Зимний Рыцарь и королева Зимнего Двора фей – никто из них не излучал такого же могущества, как Черный Генерал.

Он был олицетворением слова “сила” и сутью понимая “свобода”. Он был бурей, которая надела доспехи и взяла меч. И меч его был яростью всей небесной стихии.