Я захотел присесть рядом, но она взглянула так грозно, что мне пришлось избрать кресло.

- Ты не поверишь, но час назад меня ограбили какие-то бандиты. И все... бумажник, часы...

Я воображал, как она приласкает меня, но заметил ее внимательный взгляд на себе.

- И ты даже не оборонялся?

Такой вопрос не льстил мне. Она считала меня человеком, который может за себя постоять.

- Я не мог!

- Почему?

Мне ничего не оставалось, как рассказать ей обо всем. Слушала она с интересом, но худшее ожидало чуть позже.

- Если это правда, тогда у тебя должно быть письмо, - ответила Ирэна немного подумав.

- Увы, его нет, я положил его в бумажник, а...

Она махнула рукой, перебив:

- И вновь неудачная история.

У меня опустились руки, я был повержен собственным оружием. Должен признаться, меня всегда выручало воображение и фантазия, чтобы скрыть от Ирэны разные мелочи. Но на этот раз, черт возьми, я говорил правду.

- Но я клянусь! - воскликнул я воинственно, однако Ирэна с достоинством не обращала на это внимания.

- Я приготовлю ужин, - сказала она, идя на кухню.

Оставшись один, я приподнялся с кресла и наощупь за собой попытался отыскать окно. Оно было закрыто широкими портьерами, но я уже неоднократно, сидя на подоконнике, подворачивал ткань. Так и в этот раз, я хотел сделать то же самое. Увы, я не предвидел, что окно открыто, а шторы едва держатся на карнизе. Под моей тяжестью бруски выскочили и я опрокинулся назад. Я попытался схватиться за раму и спасти ситуацию, но ногти лишь царапнули поверхность и я полетел вниз, как камень.

Перед глазами мелькнуло темное небо, а желудок прыгнул к горлу. В памяти вспыхнуло: это всего лишь одиннадцатый этаж и я так обрадовался этому, что не чувствовал сопротивления воздуха. С мыслью - "как не хочется умирать" - я врезался в асфальт. Громыхнуло. Я почувствовал, как ломается подо мной бетонная плита тротуара, а ее осколки взлетают фонтаном в воздух.

Я закрыл глаза.

Тишина.

Первое, что я увидел - мои бедра, полностью утонувшие в асфальте. Ног не было видно - засыпаны осколками бетона. Вокруг - куда ни глянь - плиты взломаны, словно только что взорвалась бомба, усеяв поверхность асфальта желтым песком и глиной

- Бессмертие, - сказал я сам себе и захохотал, - неплохая штука...

Выкарабкавшись из обломков я осмотрелся. И только сейчас заметил по другую сторону улицы живое существо. Чернявый мужчина вел на поводке маленького фокстерьера. Они походили чем-то друг на друга. Когда же я поднимался по лестнице, то услышал крики мужчины с непрерываемым, переходящим в хрип, лаем. Никогда бы не подумал, что падение может вызвать столько эмоций у человека.

- Куда ты выходил? - спросила Ирэна, открывая дверь вторично в течение десяти минут.

- Да... я... выпал из окна.

- Идиот, - сказала она, проводя меня в комнату. Уже в комнате Ирэна застыла, словно статуя.

Общий вид комнаты был неприглядным. Оборванная портьера свисала на одном шурупе, а все остальное валялось на полу.

- Хорошо, что ты не выпала вместе со мной... - засмеялся фиглярски я.

Если бы я предвидел, что это вызовет бурю, я не произнес бы и слова. У Ирэны есть одна отрицательная черта - она редко ссорится, но если начнет - конца не видно будет. И я тотчас же узнал, кто я такой - и позер, и фанфарон, и идиот, и недотепа, и растяпа, и писака от семи болячек и так далее и тому подобное. Все это взорвалось во мне. Вскипевшее чувство невиновности привело к тому, что я подхватил лежащий на столе, рядом с колбасными изделиями, острый нож и на ее глазах со всей силы ударил себя в живот.