Дверь кабинета неожиданно распахнулась, и чертей точно подменили. Как они смогли за пару секунд ликвидировать все следы своего банкета – понятия не имею. Однако когда из кабинета вышел знакомый мне молодой человек, те смирно сидели вокруг столика, внимательно изучая какие-то цветастые буклетики. Секретарь бросил на них подозрительный взгляд, но промолчал, затем повернулся ко мне и жестом пригласил пройти внутрь кабинета. Надо сказать, что за время моего отсутствия там ничего не изменилось – лишь хозяин кабинета сменил свой строгий деловой костюм на какое-то подобие поповской рясы, расшитой диковинными узорами. Однако привычный вид обычного городского офиса заставил меня несколько успокоиться, а стоявший в углу запыленный ксерокс прямо вызвал во мне чувство умиления и прошиб скупую мужскую слезу.

– Садитесь, садитесь, Ярослав Сергеевич, – махнул рукой старик в сторону кресла. – Сейчас Генрих нам кофейку сделает, а знаете ли, батенька, какой у него кофеек?

Знакомые по многочисленным кинофильмам картавые нотки, неожиданно раздавшиеся в голосе старика, заставили меня вздрогнуть и с подозрением посмотреть на хозяина кабинета, вновь усомнившись в своей адекватности. Но тот только добродушно усмехнулся и, взяв с подноса чашку с кофе, шумно отхлебнул. Генрих поставил на стол вазочку с печеньем и, удалившись, вернулся со второй чашкой – для меня.

Кофе действительно оказался прекрасным, по крайней мере, после пары глотков в моей голове точно пронесся маленький смерч, неожиданно сделав мои мысли ясными и четкими.

– Ну как, Ярослав Сергеевич, пришли в норму? – спросил старик, добродушно улыбаясь в бороду.

– Вроде, – кивнул я благодарственно. – Кстати, у вас там в приемной – черти.

– Черти? – Старик вопросительно посмотрел на Генриха.

– Команда Меченого. – Голос секретаря был каким-то механическим.

– Ясно. – Хозяин кабинета кивнул и, повернувшись ко мне, пояснил: – Это не черти, а графты – раса такая, они у нас тут за лесников, разгильдяи, конечно, хорошие, но дело знают. Ребята Меченого, например, несут ответственность за Серебряный лес – там почему-то падает поголовье единорогов, вот я их и вызвал.

– А-а, ну если падает поголовье единорогов, то это да, – с умным видом заявил я. – Тогда, конечно, надо пропесочить, и еще за выпивку…

– А что – пьют? – удивился старик.

– Пьют, – вздохнул я. – Причем прямо в приемной.

– Накажем, – пообещал хозяин кабинета, делая пометку в ежедневнике. – Кстати, Ярослав Сергеевич, вы зря ерничаете. Поголовье единорогов – важная составляющая экологического баланса лесов этого мира.

– Этого мира?

– Да, господин Краснов, или после всего увиденного вы до сих пор думаете, что находитесь на Земле?

Он усмехнулся и кивнул в сторону окна. Закрывающие его жалюзи неожиданно разошлись в стороны, открывая прекрасный предзакатный вид. Старик с улыбкой посмотрел на мое вытянувшееся лицо. Если честно, то у меня до этого вопроса была подобная надежда, но сейчас, смотря на заходящее за далекие горы светило, я со вздохом рассматривал второе – чуть поменьше и ярко-белого цвета.