Впрочем, все с этим согласились, а Дорофеич даже предложил еще нос расквасить для придания, значит, некоторых красок данному произведению физиономического искусства.

Тем временем Крис закончил с нашим пленником и, отправив его к остальным, подошел к нам, чтобы сообщить две новости.

Ну во-первых, пленник, оказывается, знал тех, кого мы ищем. По его словам, это были последователи какого-то мелкого мага, возомнившего себя очередным Темным властителем и строившего на востоке, за горами, свою могучую империю. Империя была покамест так себе, не очень большая, но сведения оттуда приходили тревожные. Однако от Райпории ее отделяли высокие горы, которые войскам практически невозможно перейти, а там, где возможно, стояли хорошо укрепленные крепости, так что этот Властелин сюда соваться пока не решался. А вот его прислужники все чаще появлялись в городе и местных деревнях, где проводили нужную им агитацию, и число его сторонников неуклонно росло.

– Правда, в самой Райпории они были объявлены вне закона, и если мы хотим их найти, нам надо посетить предгорные деревушки и расспросить там местных жителей, вот… – Крис выдохнул и оглядел нашу внимательно слушавшую его компанию.

– Слава богу, – вздохнул я с облегчением. – А вторая новость?

– Ну если вы не заметили… – Дракон усмехнулся. – Короче, пропал один из пленников, такой долговязый тип в больших очках.

– Это который мне вчера все мозги выел, требуя его отпустить, иначе он нам устроит тут?

– Угу, – кивнул дракон. – А еще до полуночи похабные песни пел под дверью…

– Да поняли мы, – буркнул Дорофеич, с подозрением косясь на Батона, который почему-то уставился в потолок и, насвистывая какую-то мелодию, принялся бочком отодвигаться подальше от нас, однако не успел.

– Батон!!? – рявкнул гном, хватая того за шкирку.

Короче, после допроса с пристрастием и угрозы обрить его на фиг и, поджарив, подать к обеду нашим «изголодавшимся» заложникам Батон сознался, что отпустил этого монаха за маленькую безделушку. Безделушка оказалась и взаправду забавной – этакий небольшой меч или кинжал с витой гардой и в ножнах, украшенных разноцветными камушками, причем по размеру сделан как раз для существа ростом с нашего котика. Камушки, по словам Дорофеича, – ерунда, так, стекляшки, а вот сам кинжал жутко магический, и, с одной стороны, Батон молодец, что добыл такую занятную вещицу. Услышав это, наш кот приободрился и даже принялся по-гусарски подкручивать усы, показывая, какой он молодец, умница и вообще, но тут эту идиллию прервал Крис, заявивший, что слышит какой-то нехороший шум на улице.

Я подошел к забитому досками окну и, выглянув в щелку, присвистнул. Приплыли. К дому с факелами (и по фиг, что день на улице), вилами, оглоблями и прочим подручным барахлом направлялась целая толпа горожан во главе с отпущенным Батоном монахом. Народ что-то кричал, а святой отец воздевал к небу руки и тоже что-то орал, видимо призывая небеса в свидетели, но единственное, чего дождался, – это голубиного подарка, угодившего ему прямо в лоб. Бедные птички, сидевшие на карнизе, видать, не выдержали столь страстного призыва и решили выразить свое отношение к происходящему. Это происшествие на миг остудило толпу, но монах, вытерев рукавом голубиный подарок, почему-то погрозил кулаком в нашу сторону.