И все же будь данный «Мерс» раз в пять-десять дешевле, сохранив все остальные свои качества – он потерял бы большую часть привлекательности, задаваемой своим классом. Уже нельзя было бы так понтоваться и так гордиться; уже пришлось бы искать другую визитную карточку для указания «Я крут!!!»

А если сделать безумное предположение, что «Мерседес» выдавали бы бесплатно инвалидам, то ездить на нем «крутому парню» стало бы неудобно (и где-то даже стыдно).

Впрочем, не только в цене дело. Высокая цена – это только одно из свойств предмета, показывающих его труднодоступность. Нам же надо задуматься, как точнее назвать и обобщить свойства наиболее ценимых вещей.

Нетрудно понять, в итоге, что больше всего ценится не «ширпотреб», а эксклюзивные и редкие продукты, которые не каждый себе может позволить.

Взять тех же коллекционеров. Берегут и собирают фигню всякую, малополезную в реальной жизни: марки, с которыми писем никогда никуда не пошлешь; пивные кружки столетние (дряхлые и с дырками); купюры начала века (которые не поменяешь ни в каком банке)… И прочие бесполезные вещи, которые и не нужны для жизни-то.

Но какая почтовая марка при этом больше всего ценится? Именно та, которую не достать, так как существует она в единственном экземпляре. Чем же она ценна в таком случае? Только тем, что ее невозможно достать!!! И больше ничем! То есть получается, что даже у бесполезной вещи ее относительная недоступность приводит к высочайшей цене, да еще и увеличивает количество людей, за ней охотящихся.

Кстати, интересный вопрос: как мы узнаем, что вещь ценна, даже не зная ее денежной стоимости? Как наиболее просто узнать это? (Для ленивого читателя напишу сразу, а вдумчивый – пусть отложит книжку и сам поразмышляет…)

Наиболее просто узнается ценность вещи или продукта (если на них цена не написана) – по тому, как к ним относятся окружающие тебя люди. Если все твои друзья считают лучшей машиной BMW, то резко повышается вероятность, что именно такую машину ты и захочешь для себя (причем найдешь на то объективные причины).

Да что там машина! Я наблюдал, как даже пристрастие к напиткам и пище меняется в зависимости от окружающей компании.

Учился один мой приятель в группе института, где все любили пить пиво – и не признавал ни одного другого напитка, хотя перепробовал все. Пошел потом работать на фирму, где почему-то компания предпочитала вина всяческие – и теперь в пивной бар его просто не заманить! Пиво сразу стало напитком неинтересным и дурным.

Точно так же могут меняться и отношения к девушкам. В моем классе была одна девушка, которая считалась самой красивой и «крутой». Большинство считали своим долгом добиваться ее сердца. Но прошло время – и теперь мне совсем непонятно, чем же она была так хороша.

А дело в том, что в те времена далекие она вела себя — и в значительной мере была — самой популярной и труднодоступной, и потому все так к ней и относились.

А одинаковое всеобщее отношение только подогревало ее желанность для каждого. (Об этом мы с Гориным уже говорили, когда он рассказал про свои опыты на тему относительности красоты).