– Нет. Не думал. Но ты не первый, кто мне это говорит. – Чуть было не сказал грубее, но благородный градус смягчил мой ответ. Пусть я не числю себя в неудачниках, но что, если действительно отдельные пробелы моей жизни объясняются несоответствием моей личности духу времени?

Собеседник взял паузу и продолжал буравить меня черными глазами, в которых мерцали огоньки – словно плясали языки пламени. Трюк, достойный Мефистофеля. Если этот странный человек предложит нечто непристойное, то у меня уже колышек заготовлен. Осиновый.

– А тебе еще не надоело здесь? – сделал неожиданный заход кучерявый парень, действительно смахивающий лицом на актера, сыгравшего Странника во «Властелине колец».

– На игре, что ли? – вопросом на вопрос ответил я, прекрасно понимая, что мастер спрашивает отнюдь не про игру. Да и мастер ли спрашивает? Чтоб так угадать человечью душу, мало быть просто психологом.

– На Земле, – терпеливо уточнил собеседник, отчетливо и без скрытых смыслов. – Не скучно тебе?

– За всю Землю не скажу. Мало где был и еще меньше видел… – Пусть в свое время объехал половину необъятной Родины, не раз и не два побывал за границей, я ничуть не лукавил. Смотреть и видеть – разные вещи. Впрочем, юлить вокруг да около мне уже самому надоело.

– А разве у меня есть выбор?

– Выбор. Есть. Всегда.

Смысл ответа пронзил мое сознание острым кинжалом.

– Предлагай мне свой выбор, рассмотрю обязательно. Еще по одной?

Арагорн перевел дух, не то согласно, не то разочарованно тряхнул кудрями и протянул кружку.

– Ты ведь азартный человек…

– Где-то в глубине души есть маленько, – согласился я и поднес кружку к губам.

– Погоди! Ты мне нужен трезвый, – остановил мой порыв собутыльник. – Потом обмоем твое согласие.

Казалось, шум и гам в лагере ролевиков доносились слабее, словно клочок земли с костром и нами переместился на значительное расстояние. Мы оба взяли паузу. В наступившей тишине отчетливо слышался треск дров и гул пламени. Наполнившие каменный очаг угли щедро источали жар. А я покрылся холодным потом, по моей спине маршировали мурашки. Подкрадывался озноб – верный признак либо простуды, либо ключевого момента в биографии, когда от принятого решения будет зависеть очень, очень многое, если не все.

– Ты можешь принять участие в увлекательной игре. Нет, не в этом мире. Да, все по-настоящему. И любовь, и ненависть. И жизнь, и смерть. И награда.

Арагорн начал фразу скороговоркой, а последние слова не произносил – ронял, словно пудовые камни со стены в орду серых мыслишек, штурмующих твердыню моего разума.

– Мечи и магия? Спасать мир от великого зла? А в финале – вино и женщины?

Лицо собеседника резко поскучнело, и мне стало немного стыдно за примитивный и скептический образ моих мыслей.

– Миров множество. Подходящий уже готовится принять тебя. Нужно только немного веры и терпения. А финал полностью зависит от тебя. Ты и только ты хозяин своей судьбы, и никто больше.

– Вот это по мне! – выкрикнул я, салютуя небесам почти пустой бутылкой. Мандраж потихоньку меня отпускал. Как когда-то на экзаменах, а впоследствии на собеседованиях и трудных переговорах, волнение уступило место деловой сосредоточенности. Легкий алкогольный туман растаял, голова прояснилась.