– Примерно, – согласилась Элейн. – Точнее сказать не могу. – И добавила чуть ершисто: – Я же не смотрю все время на часы.

– Нет, конечно. Когда вы остались с миссис Фортескью вдвоем, о чем вы говорили?

– Какая разница?

– Может, и никакой, – не стал возражать инспектор Нил. – Но вдруг мне станет понятно, что было у миссис Фортескью на уме.

– Вы хотите сказать… она могла сделать это сама?

Инспектор Нил заметил, что в глазах Элейн сверкнули огоньки. Для семьи Фортескью такое решение вопроса было бы весьма удобным. Инспектор Нил и на секунду не допускал мысли о самоубийстве. Адель Фортескью не из тех, кто лишает себя жизни, – в этом он был уверен.

Даже если она отравила мужа и поняла, что преступление будет раскрыто и кары не избежать, ей бы и в голову не пришло кончать жизнь самоубийством. Она жила бы с уверенностью, что даже если ее будут судить за убийство, то наверняка оправдают. Но коли эта гипотеза занимает Элейн Фортескью… что ж, пожалуйста. И он сказал, не сильно греша против истины:

– Эту возможность, мисс Фортескью, нельзя сбрасывать со счетов. Поэтому я и спрашиваю, о чем вы говорили.

– Вообще-то речь шла о моих делах, – чуть поколебавшись, призналась Элейн.

– А ваши дела – это… – Он сделал вопросительную паузу и отечески посмотрел на нее.

– Я… видите ли, в наши края недавно приехал мой друг, и я спрашивала Адель, не будет ли она возражать, если я приглашу его остановиться в доме.

– Ага. И кто же этот друг?

– Некто мистер Джералд Райт. Он школьный учитель. Сейчас живет в гостинице «Гольф».

– Это ваш близкий друг?

Инспектор Нил засиял, как добрый дядюшка, и сразу приобрел вид умудренного годами человека.

– Мы что же, скоро услышим что-то весьма интересное?

Ему на мгновение стало стыдно, ибо девушка залилась краской и неловко взмахнула рукой, словно защищаясь. Конечно же, она была влюблена в этого Джералда.

– Мы… пока не обручены, и сейчас не время объявлять о помолвке… но, я думаю, вы правы… то есть вообще-то мы собираемся пожениться.

– Поздравляю, – со всей теплотой сказал инспектор Нил. – Значит, мистер Райт остановился в гостинице «Гольф»? И давно?

– Когда умер отец, я послала ему телеграмму.

– И он сразу приехал. Понятно, – сказал инспектор Нил.

Это его любимое словечко на сей раз прозвучало дружелюбно и успокаивающе.

– И что вам ответила миссис Фортескью?

– Она сказала, разумеется, я могу принимать здесь кого угодно.

– То есть она была очень любезна?

– Ну не то что любезна. Она еще сказала…

– Так что еще она сказала?

Элейн снова вспыхнула.

– Какую-то глупость насчет того, что я могла бы найти себе партию и получше. Это на нее очень похоже.

– Ну что ж, – примирительно произнес инспектор Нил, – родственники говорят и не такое.

– Да, вы правы. Просто многие… не способны оценить Джералда по достоинству. Знаете, он очень умный, у него много нестандартных и прогрессивных мыслей, и людям это не нравится.

– Поэтому он и не нашел общего языка с вашим отцом?

Элейн просто запылала от смущения.

– Отец был заранее настроен против Джералда, несправедлив к нему. Он оскорбил Джералда. Джералд так расстроился, что уехал, и несколько месяцев от него вообще не было вестей.