— Велите вашему свидетелю не отвлекаться, — добродушно попросил судья адвоката и одновременно знаком предложил окружному прокурору сесть на свое место, так как этот джентльмен вскочил со своего стула, чтобы начать очередную юридическую свистопляску.

— Постараюсь, — улыбнулся Кравен. — И что произошло позже, мистер Артур?

— Мы опять встретились с Шерри, и он посоветовал нам: «Поезжайте в Сан-Педро и узнайте, не запомнил ли что-нибудь Венделл о мужчине, который купил у него этот набор вещей».

Мы постарались выполнить его просьбу побыстрее, насколько позволяла скорость петляющего поезда. Мы прибыли в Сан-Педро и отправились в магазин Кепа Венделла. «Доброе утро, ребята, — приветствовал он нас. — Что, на море основательно штормит?.. «

— Отвечайте на вопросы, которые я стану вам задавать, — приказал Кравен.

— Слушаюсь, сэр.

— Итак, вы спросили Венделла о покупателе матросского сундучка и других вещей. Вам удалось установить его личность?

— Еще бы! — отозвался Бад Артур. — Не так часто кто-нибудь из моряков покупает набор новых вещей. Чаще они затыкают прорехи. Берут то, что у них сносилось или потерялось на борту корабля. Этого типа Венделл запомнил очень отчетливо. Он явился в магазин в оборванной одежде, но держался так, будто знал дни и получше. На голову напялил широкополую шляпу, закрывающую лицо…

— Но как же все-таки выглядело его лицо?

— Сначала Венделл не четко рассмотрел его. Но через некоторое время попросил покупателя снять шляпу. И тогда увидел такой большой лоб, из-за которого остальная часть лица казалась маленькой. У него была лысина… значительно больших размеров, чем обычно бывает у мужчин его возраста. И худосочное, бледное лицо. Еще этот человек отличался высоким ростом и такой легкой походкой, будто хотел взлететь…

— Ваша честь, — обратился к судье Кравен, — могу ли я в данный момент отпустить этого свидетеля и пригласить другого? — И добавил: — Хочу спросить доктора Эустаса Леймана, зачем он в Сан-Педро покупал одежду моряка, назвавшись там Феннелом?

Это был удар! Все, как один, присутствующие в зале поднялись с мест. И они увидели, как рядом с Эустасом Лейманом выросла фигура шерифа Герберта Муна и что к ребрам доктора он прижал свой крупнокалиберный револьвер.

— Лейман? Неужели Лейман?! — воскликнул пораженный судья. Но потом, приложив огромное усилие, восстановил достоинство и спокойствие официального лица, нарушать которые конечно же ни при каких обстоятельствах не полагается.

Доктор Лейман сохранял полнейшее спокойствие.

— Правильно ли я понимаю, что меня вызывают в качестве свидетеля для дачи показаний? — поинтересовался он.

— Вы правильно понимаете, — ответил ему шериф. — Разрешите, ваша честь, сначала обыскать этого джентльмена?

— По какому праву вы намереваетесь меня обыскивать? — поинтересовался доктор таким же спокойным голосом, как и прежде.

— По праву, вытекающему из вашего ареста, — пояснил шериф столь же вежливо, но твердо.

— А за какие преступления вы намерены меня арестовать?

— За убийство Оливера Вилтона и Питера Ленга, — сказал шериф.