Когда четверо всадников приблизились к Западным воротам, Чао Тай заметил низкую стену и скромное двухэтажное караульное помещение.

— Я видел нa карте, — объяснял судья Ди, — этот город имеет хорошие природные укрепления. Он расположен в трех милях вверх по реке от того места, где она впадает в залив. Около устья реки находилась большая неприступная крепость. Воины гарнизона обыскивают прибывающие и отплывающие суда, а несколько лет назад, во время войны с Кореей, они не позволили вражеским лодкам войти в реку. К северу побережье скалистое, к югу же — болотистое. Таким образом Пэнлай, который был единственным местом с пригодной бухтой, стал центром торговли с Кореей и Японией.

— В столице люди говорили, что здесь осело много корейцев, особенно моряков, корабельных плотников и буддийских монахов, — добавил Хун. — Oни живут в корейском квартале, на той стороне залива, восточнее города. Совсем недалеко от их квартала расположен буддийский храм.

— Что ж, теперь ты можешь попытать счастья с какой-нибудь корейской девушкой, — сказал Чао Тай Ма Жуну, — и тут же в храме снять с себя грех.

Двое вооруженных часовых открыли ворота, и путники попали на оживленную улицу со множеством лавок. Проехав по улице, они наконец достигли огороженной территории вокруг здания суда. Они двигались вдоль забора, пока не увидели главные ворота, у которых на скамейке под большим бронзовым гонгом сидели несколько стражников.

При виде судьи они вскочили на ноги и отдали ему честь. Однако Хун заметил, что за спиной судьи стражники обменялись многозначительными взглядами.

Начальник стражи проводил вновь прибывших в канцелярию, расположенную в дальнем конце внутреннего двора. Четыре чиновника активно работали кисточками для письма под надзором сухопарого пожилого человека с короткой седой бородой.

В сильном волнении он шагнул навстречу судье и его спутникам и, запинаясь, представился как старший секретарь Тан, временно исполняющий обязанности управляющего делами.

— Очень досадно, — нервно добавил он, — что мы не знали о вашем приезде заранее, ваша честь. Поэтому я не смог подготовить торжественный обед и…

— Я полагал, — перебил его судья, — что из пограничного гарнизона будет послан гонец. Вероятно, произошло недоразумение. Но я уже здесь, поэтому ознакомьте меня с расположением комнат.

Сначала Taн привел их в просторный зал суда. Пол, покрытый плиткой, был чисто вымыт, а высокая скамья нa возвышении у дальней стены была покрыта куском красной блестящей парчи. Вся стела позади скамьи была закрыта занавесью из бледно-фиолетового шелка. В центре занавеси был изображен единорог, вышитый золотыми нитками, — символ проницательности.

Они вошли в дверь, которая находилась за занавесью, миновали узкий коридор и оказались в личных покоях судьи. Комната содержалась в полном порядке: на лакированной крышке стола нe было ни пылинки, оштукатуренные стены были недавно побелены. У дальней стены стояла красивая широкая кушетка, обитая темно-зеленой парчой. Не задерживаясь в архиве, находящемся рядом с кабинетом, судья Ди вышел во второй внутренний дворик, откуда был вход в приемную. Пожилой секретарь возбуждению объяснил, что после отъезда следователя этой приемной не пользовались, чтобы ненароком не сдвинуть с места какой-нибудь стул или стол. Судья с интересом взглянул на сутулую фигуру секретаря — казалось, тот чувствует себя не в своей тарелке.