Ревностная защита и покровительство, которые австралийские мужчины и женщины оказывают летучей мыши и козодою как половым тотемам, покоятся не только на соображениях сугубо эгоистического порядка. Ведь абориген верит, что с жизнью тех или иных летучих мышей связана не только его собственная жизнь, но и жизнь его отца, братьев, сыновей и т. д., и потому, защищая летучую мышь как вид, он защищает не только свою собственную жизнь, но и жизнь всех своих родственников мужского пола. Равным образом каждая женщина верит, что в зависимости от жизни той или иной совы находится не только ее собственная жизнь, но жизнь ее матери, сестер, дочерей и т. д.; поэтому, охраняя сову как вид, она сохраняет жизнь не только себе, но и всем своим родственницам. Когда определенный вид животных, как считается, является вместилищем человеческих жизней, представителей этого вида не так легко отличить от людей, а людей — от таких животных. Если жизнь моего брата Джона заключена в летучей мыши, то, во-первых, летучая мышь также является моим братом, а во-вторых, мой брат Джон в некотором смысле является летучей мышью, поскольку в ней заключена его жизнь. Равным образом, если жизнь моей сестры Марии заключена в сове, сова является моей сестрой, а Мария — совой. Этот вывод напрашивался сам собой, и австралийские аборигены не преминули его сделать. Летучая мышь, раз она является животным мужчин, зовется братом, а сова, поскольку она является женской птицей, зовется сестрой. В соответствии с этим мужчина в обращении именует женщину совой, а она его — летучей мышью. Точно так же обстоят дела с половыми тотемами других племен. К примеру, у курнаи все казуары назывались „братьями“ мужчин и все мужчины — казуарами, все славки именовались „сестрами“ женщин и все женщины — славками.

Когда первобытный человек называет себя именем животного, именует его своим „братом“ и воздерживается от его умерщвления, такое животное называется тотемным. Следовательно, летучая мышь, сова, казуар и славка у интересующих нас племен Юго-Восточной Австралии могут рассматриваться как половые тотемы в строгом смысле слова. Впрочем, увязывание тотема с полом является явлением сравнительно редким, до сих пор его удалось обнаружить только в Австралии. Чаще тотем связывается не с полом, а с кланом и передается по наследству по мужской или по женской линии. Отношение индивида к клановому тотему ничем не отличается от его отношения к половому тотему: он не убивает тотемное животное, именует его „братом“ и называет себя его именем. Но раз речь в обоих случаях идет об отношении одного типа, то и объяснение, верное для одного случая, должно быть приложимо к другому. Причина, по которой клан почитает те или иные виды животных и растений — ведь тотемом клана может быть и растение — и называет себя их именем, лежит, видимо, в вере в то, что жизнь каждого члена клана связана с жизнью какого-либо представителя животного или растительного вида и что следствием умерщвления этого животного и уничтожения этого растения явится смерть соответствующего человека.