Удивительно, но, похоже, не возникло никаких слухов. Онора и Беатрис сдержанно отнеслись к ее поведению в то утро, когда она узнала о ранении Луиса.
Этта и доктор Пендерграсс, очевидно, ничего не рассказали о том, как она ворвалась в комнату, где лежал Луис. Оливия почти желала, чтобы слухи распространились и ей не пришлось сообщать новость так неожиданно.
Но, похоже, другого выхода не было, и она, глубоко вздохнув, начала:
— Мама и папа, мне нужно кое-что сказать вам.
Ее мать повернулась и выжидающе посмотрела на нее, а Вилсон отложил газету.
— Я влюбилась и собираюсь выйти замуж, — продолжала она.
Их глаза округлились от удивления, потом Онора хлопнула в ладоши и вскочила.
— Это чудесно, — воскликнула она, возбужденно смеясь. — Я точно знала, что мистер Кохран сделает предложение, хотя меня удивило, что…
— Нет, мама, — прервала ее Оливия. — Это не Лукас.
Сначала их лица расплывались в улыбках, но теперь они были полны удивления.
— Не Лукас? — озадаченно нахмурив брови, сказал Вилсон. — Но он единственный, кто ухаживал за тобой, за исключением Беллами, но с ним у тебя, конечно, не может быть ничего общего. Все в городе думали, что…
— Все, кроме двоих, — мягко ответила Оливия. — Нас с Лукасом связывает дружба, но мы никогда не любили друг друга.
— Но если это не мистер Кохран, то кто же? — Онора оправилась от изумления и буквально содрогалась ют любопытства.
— Луис Фронтерас.
Их лица снова стали непонимающими. Онора опустилась в кресло.
— Кто? — растерянно спросила она. Имя было знакомым, но оно ни с кем не ассоциировалось. И оно казалось… иностранным.
— Луис Фронтерас. Он работал у мистера Беллами. Это человек, который помогал Ди, пока не прибыли люди из Дабл Си.
— Стрелок? — Вилсон был вне себя. — Ты говоришь, что собираешься выйти замуж за мексиканского стрелка? Оливия, это поразительно. Ведь ты даже не знаешь его.
— Мексиканец! — потрясенно воскликнула Онора.
— Наоборот, я хорошо знаю его. — Оливия встретила их взгляды. — Я каталась с ним каждое воскресенье. И я люблю его.
Вилсон сложил газету и отбросил ее в сторону.
— Это невозможно. У тебя не может быть ничего общего с подобным человеком. Он же никогда не осядет и не обеспечит тебя кровом.
— Возможно, здесь этого не произойдет, — признала Оливия. — Но это не импульсивное решение. Я обдумывала его около двух месяцев. Я могла выйти замуж за человека, который бы дал мне большой дом и множество нарядов, но я и на одну десятую не была бы так счастлива с ним, как в палатке с Луисом. Я хочу создать с ним семью, и я верю, что он будет заботиться обо мне и о наших детях. Разве важно то, что он небогат?
— Когда придет время, ты поймешь, как это важно. — Вилсон покачал головой. — Мы всегда старались укрывать тебя от невзгод, и поэтому ты не представляешь себе, какую жизнь ты собираешься вести. Дорогая, ты заслуживаешь гораздо большего, чем он может предложить тебе. Ты не сможешь вести такую жизнь.
— Конечно, смогу. Как ты не можешь понять, он любит меня. И я люблю его. Это то, в чем я нуждаюсь, то, чего я хотела больше всего на свете. Выйти замуж не за богатого человека, а за любимого.