Вряд-ли кто на площади обратил внимание на тихий хлопок, прозвучавший на фоне шума толпы. Все винтовки подразделения, что сейчас сторожили казнь были снабжены глушителями. Послышались ещё несколько хлопков. Это отработали и другие снайпера, засевшие в доме. Видно не только Студенту довелось сегодня отстрелить свою цель. Но эти цели не были видны ему, так как находились по другую сторону.

Длительное время, в окне никого не было видно. Потом появился второй, попытавшийся поднять уроненное убитым ружьё и всё-таки выстрелить в сторону площади. Но Студент и тут не дал стрелку ни единого шанса. Даже на стрельбу навскидку.

Натин быстро окинула взглядом улицу. Больше никого, кто хотел бы стрелять в их сторону видно не было.

— А я гадаю: чего это Румата вдруг так озаботился нашими защитными одеяниями. — ядовито заметила она на всё том же санскрите.

— Я тоже заподозрил. — как-то даже обиженно бросил Василий припоминая как Григорий не просто несколько раз переспросил одел ли он сегодня защиту, но ещё и перепроверил.

— Вот же жук! — буркнул он. — Мог бы и предупредить, что нас как приманку решил использовать.

— Тогда бы мы вели себя неестественно и вот эти — Натин кивнула на единственного, оставшегося в живых из английской группы захвата, — могли заподозрить неладное.

Василий глянул на Натин.

Та, вела себя так, как будто ничего особенного не случилось. Как будто всё так и надо. А ему лично было обидно, что братец поступил с ним как с неодушевлённым предметом. Как с кусочком сыра в крысоловке. Но уже ничего не попишешь — использован по-полной программе. И ведь находится, стервец, где-то рядом. Возможно, даже, наблюдает.

Мелькнула мысль высказать ему всё. Но быстро пропала — бесполезно. Ведь у того была железная отмазка — ловил особо опасных, а им с Натин ничего не угрожало, так как оба были в защите.

Кстати о защите… Ведь чётко ощутил, что пару раз в него попали. Осмотрел свой костюмчик и быстро нашёл то, что подозревал. С выражением страдальца на лице, Василий продел в дыры на куртке пальцы.

— А-а-йЙЁ! Оп-пять мне костюм попортили! С-сволочи! — с обидой на весь белый свет заявил он.

Сидящий в пыли перед ними, с дважды простреленным плечом англичанин, казалось забыл о боли, вытаращившись на Василия. Ведь те две дырки, что красовались ныне на костюме русского, были как раз напротив сердца. По всем канонам, Васса Эсторский должен был сейчас медленно остывать в луже собственной крови. А он ещё возмущается, что ему костюм попортили!

— Новый сделаешь! — Усмехнулся Григорий выходя из дома напротив. — Лучше пульки из-за пазухи вытряхни.

— А-а… Братик! И как тебе пришла в голову идея использовать нас в виде наживки? — ядовито справился Василий.

— Извини! Меня бы просто попытались убить. Издали. Из укрытия. Ищи их потом. А вот тебя…

Григорий прервался указывая на раненого англичанина людям, выбежавшим вслед за ним из дома.

— Окажите помощь. Он нужен живым… — бросил он и обернувшись к брату продолжил. — Да! А вот тебя они бы попытались взять в заложники.

— И кому такая идея в голову пришла? — спросил Василий у англичанина расстёгивая также дырявую рубашку.