* * *

– Давай, Дусенция, докладывай, чего нарыла, – подкладывая под шею подушечку-валик, пробурчал Николай Васильевич.

– Пока у меня только впечатления, – призналась Евдокия, глядя в белый потолок, разрисованный колышущимися тенями, падающими от ночного фонаря. На секунду Дусе показалось, что она лежит в постели со старым верным супругом и привычно обсуждает прошедший день.

Смешно. Дома Евдокия переживала, выбирая для поездки наиболее целомудренную пижаму без кружавчиков и голых плеч. Получилось – зря. Как только Васильевич нацепил на нос очки и поворчал немного относительно буржуйской мягкости матраса, так сразу превратился в добродушного, почти родного дедушку, уступившего внучке кусочек спального места.

– Я большего и не ожидал. Валяй о впечатлениях.

– Начну с Терезы, – сказала Дуся и повернулась к «жениху», пристроив локоть на подушку. – Ее поведение мне кажется странным. Вот послушайте…

– «Послушай», – сразу перебил Васильевич. – Даже наедине, Дусенция, не смей сбиваться!

– Хорошо. Так вот. У меня две бабушки в провинции живут, и я много раз встречалась там с девчонками, учившимися в Москве. Разговоров обычно – два дня не остановишь! Девчонки говорят о магазинах, о концертах, рассказывают, где бывали, кого видели – ахов и охов полным-полно! Меня много расспрашивают. Интересуются, где я живу, какие там кафе поблизости, какие магазины… – Дуся прищурилась на пожилого диверсанта. – Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Угу. С девчонками понятно.

– А вот с Терезой – нет! – Дуся воодушевленно села по-турецки на постели и горячо зашептала: – Ты понимаешь – нет! Она не хочет вспоминать Москву! Я раз пять пыталась подкатить к ней с разговорами о столице – она ответила только на вопрос, где находится общежитие ее института! Я ее…

– У Терезы на момент убийства непробиваемое алиби, – суховато перебил воодушевленную помощницу Шаповалов. – Она тогда в парикмахерской торчала, приехала уже вместе с полицией.

– Это точно? – мгновенно сникла Дуся.

– Абсолютно. Ее Евгений привез, так что они оба вне подозрений.

– А старший сын Муромца? Он здесь был?

– Максим обнаружил тело. Они с Аллой приехали проведать отца, Лиза сказала, что тот работает во флигеле. Алла сразу загорать отправилась, Макс побродил немного по участку, решил к Илье наведаться… Что он увидел во флигеле ты знаешь.

– Время смерти Муромца совпадает с их приездом?

– Да, – глядя в потолок, ответил дядя Мухобой. – В тот день жара за тридцать стояла, но во флигеле довольно прохладно, да и эксперт на убой в этом поселке быстро приехал. Так что установить время смерти не составило труда. Илью убили либо за несколько минут до приезда Макса и Аллы, либо сразу после их прибытия. Вопрос в минутах.

Евдокия наморщила лоб и ум. Представить начальника городского УВД стреляющим в висок отца – картина запредельная! Алла… тоже как-то слабо монтируется со стволом в руке… Ухоженная обаятельная брюнетка лет сорока пяти, успешная адвокатесса, мать двоих детей… Что может такую женщину заставить свекра застрелить?!

– Мы, Дуся, отвлеклись, – заставил Землероеву очнуться голос «жениха». – Какие впечатления у тебя от Модеста?