Однако Кейн ничего из этого не делает. Он поднимает другую руку к моей щеке и просто стоит так несколько секунд, обхватывая мое лицо и удерживая за шею, пока наблюдает за мной.

Смотрит и ждёт, ждёт и наблюдает.

Я не понимаю, почему он откладывает то, что я вполне уверена – неизбежно, но у меня в запасе достаточно самообладания, чтобы не спрашивать об этом. Однако, с каждой секундой, что я стою тут, удивленно ожидая, на меня всё больше и больше накатывает усталость. Она теплая и сладкая как мёд, и мне нравится ощущение того, как она пробегает по моим венам. Медленно растекаясь вниз. Захватывая меня полностью.

Мои конечности тяжелеют, а медленное и размеренное биение сердца, теперь быстрое и нитевидное. Глаза... так трудно держать их открытыми. Так трудно сохранять бдительность, когда всё, что я хочу – это прижаться к Себастьяну и позволить ему сделать с собой всё, что он захочет.

Я сопротивляюсь его обаянию несколько минут, но в итоге проигрываю. Мои веки подрагивают, и я закрываю глаза от слабости в коленях. Внезапно, единственное, что удерживает меня в вертикальном положении – прикосновения Себастьяна. Одна его ладонь на моём лице, другая на шее; он дёргается вперёд, прижимая меня бёдрами к окну, чтобы не позволить мне упасть... или задохнуться от его хватки на моём горле.

Хотя бёдрами он выполняет большую часть работы, чтобы удержать меня на месте, рукой Себастьян сжимает моё горло достаточно крепко, чтобы причинить мне боль. Не сильно, даже незначительно, на самом деле. Но достаточно, сжимая то тут, то там, чтобы дать мне знать, сколько контроля он имеет над моим телом в этот момент.

Вместо того чтобы испугаться, я становлюсь ещё более мокрой.

– Себастьян, – шепчу я его имя, будто делала это уже в сотый раз.

– Да, Ария?

Я чувствую его теплое дыхание на своей щеке, и, хотя мои глаза закрыты, я знаю, что он близко. Очень близко. Я поворачиваю голову, пытаясь прижаться туда, где должны быть его губы своими губами, но всё, что я нахожу – это воздух. Он отстраняется так же быстро, как и приблизился.

– Мне нужно... – мой голос ломается.

– Что тебе нужно, любимая? – сейчас его голос звучит ниже и даже глубже, чем обычно. Дыхание ласкает мою другую щеку, по линии челюсти.

Я снова поворачиваю голову, на этот раз быстрее и опять пытаюсь прижаться своими губами к его. Но он отстраняется, и на этот раз перемещается назад так, что бёдра Себастьяна больше не прижимаются к моим. Так что единственная оставшаяся точка соприкосновения наших тел – его рука на моем горле.

Он немного усиливает давление на мою шею, и когда я поворачиваю голову так, чтобы встать ровно, то ощущаю, что его хватка стала крепче, чем раньше. Недостаточно, чтобы лишить меня воздуха, но определенно достаточно, чтобы сообщить мне, что он не шутит. По крайней мере, не так, как я сначала подумала о нём.

Мне вдруг приходит в голову, что если кто-то вошёл бы прямо сейчас, то не понял бы, пытается ли Себастьян убить меня или трахнуть.

Учитывая моё происхождение, откуда я родом и что сделала, чтобы выжить, подобная мысль не должна быть такой возбуждающей. Возможно, это потому, что я знаю различия. Я знаю, насколько внимателен Себастьян ко мне в действительности.