Мой День Рождения прошёл так, как не проходил ни один День Рождения в прежней жизни. Пышное празднество, много народу, богатое застолье, дорогие подарки. Собралась вся родня. И Евсевий с Никифором, и Фёдор Львович — брат моего деда, и другие люди, которых я не знал. Даже Лев Васильевич присутствовал. Он сидел за столом в кресле-каталке и сверлил меня колючим взглядом, портя весь праздник. Так и чудилось, что он попытается устроить скандал. От этого безумного старика я ожидал любого подвоха.
Но тем не менее, за всё время он не произнёс ни слова. Зато другие не молчали — каждый меня поздравил. Даже Ирина на этот вечер сменила свой традиционно холодный тон на более душевный. Когда она произносила речь, мне даже показалось, что в голосе её проскользнула нотка искренности. Фёдор Львович же особенно отметил то, что я — будущий предводитель и надежда рода.
Подарков было много. Я обзавёлся портативным компьютером и новыми наручными часами очень престижной фирмы, а главное, теперь в гараже на цокольном этаже стоял мой личный автомобиль — Аура Альфа-3. Тёмно-синий кабриолет с белым верхом и хромированными бамперами. В свете ламп он буквально весь блестел. Ну и поскольку с семнадцати лет уже разрешалось водить машину, то я мог хоть сейчас садиться и ехать. Теперь мне не требовались ни шофёр, ни сестра, ни такси, чтобы отправиться в гимназию или по делам. Только бензин надо на что-то покупать. Восьмицилиндровый мотор этого монстра топлива жрал много.
Поздравила меня и Зоя. Она позвонила в тот же вечер. Поскольку её выписали из клиники и направили долечиваться домой, ближайшую седмицу или две мы не могли с ней встретиться в гимназии, и Зою это сильно огорчало.
От одноклассников я тоже получил поздравления, а заодно узнал об одном гимназическом обычае: когда подросток становился эфебом, то есть вступал в промежуточный период между юношей и полностью самостоятельным человеком, организовывалось что-то вроде мальчишника (или девичника, если речь шла о девушках) — празднование отправки во взрослую жизнь. У нас это мероприятие обычно проходило в ночном клубе недалеко от акрополя, поскольку в самом акрополе ночных клубов не было.
Обычай, понятное дело, надо было уважить, тем более что одноклассники уже скинулись на банкет. Поехали, правда, не все. Некоторые ребята из-за разных дел не могли поучаствовать в столь знаковом событии. Собралось только десять человек. Были тут и Кирилл, и его приятель Федот, и даже, что меня особенно насторожило, Агафоном — парень, который, по словам, Ники Гордеевны, состоял в клубе «Волчий Коготь».
С Кириллом у нас с тех пор, как я его побил, были ровные отношения, хоть до приятельских и не дотягивали. В классе образовалось два полюса влияния. Один — вокруг, как и раньше, Кирилла, другой — вокруг меня. Но конфликтов не было. Правда, меня с тех пор парни подначивали поучаствовать в гимназических состязаниях по рукопашному бою, но я уговорам не поддавался. И без состязаний дел хватало.
Ночной клуб находился в современном угловом здании напротив театра. Подъехали мы на четырёх машинах. Я забрал Артемия — тот жил в многоквартирном доме на территории Акрополя. Остальные были с Кириллом, Федотом и Агафоном.