Когда он, наконец, приподнялся, охая, сел на задницу, вскинул злющие глаза, Марина, уже аккуратно застегнувшись на все пуговицы, как и подобает приличной девушке, сидела на деревянном коробе метрах в пяти от него, на безопасной дистанции, покачивая на ладони трофейный пистолет.

– Добрый день, – сказала она вежливо и доброжелательно. – Давайте знакомиться. Капитан Смородин, уголовная полиция... Документы вроде бы настоящие...

– Они и есть настоящие, – угрюмо бросил капитан.

– Ну, я и говорю... Добротно сделано.

– Между прочим, я все про вас знаю.

– Нет, серьезно? – подняла она брови. – Я и сама про себя всего не знаю, а вот вы так лихо заявляете... Самонадеянность у вас, милый капитан, выше всяких пределов.

– Я имею в виду, мне прекрасно известно, на какое имя у вас паспорт и где вы остановились.

– Ну и что? – безмятежно спросила Марина. – Нет, ну и что? С вами эти знания и умрут в случае чего. Или вы козыряете своей осведомленностью, чтобы удержать меня от опрометчивых решений? Мол, вы оставили на столе конвертик, где все написано? И в случае вашей безвременной кончины его тут же вскроют?

– Предположим.

– Во-первых, вы, хороший мой, брешете, как кандидат во время предвыборной кампании, – сказала Марина. – Никому вы не оставляли никаких конвертов. Я ведь не обычная ваша клиентка из местной уголовной шпаны. Или вы так там и написали: мол, параллельно со своими основными обязанностями по ловле уркаганов я еще работаю частным образом на Северное правительство, и отправился по их поручению следить за некоей девицей... Да бросьте! Вы же не идиот, в конце концов. Конечно, такие вещи делают многие, но открыто в них признаваться все же не принято. Во-вторых. Вы прекрасно должны понимать, что никакие конверты меня не запугают. Я – гражданка другого государства. Улечу уже через час, и привет! Пусть меня потом попробуют выцарапать местные власти! Кто им меня выдаст?

– Вы не Романова... – начал он и прикусил язык.

– Ну вот, – усмехнулась Марина. – Вы даже это знаете! Положительно, пора вас кончать. Так кто я, по-вашему? Ну, колитесь!

– Савич.

– Как-кой вы проницательный! – пропела Марина. – С вами рядом даже сидеть страшно! Да, только не надо себя выдавать за местного контрразведчика. Тут, конечно, есть какая-то контрразведка, но вы к ней не имеете отношения. Вы есть то, что вы есть – продажная полицейская морда, ищущая приработка на стороне! Это подтверждает один-единственный многозначительный факт: то, что вы лично таскаетесь за мной по пятам. Даже у здешней карликовой контрразведки хватает кадровых «топтунов» пониже рангом. Капитан – чин немаленький, вы вполне могли не утруждаться сами, а послать за мной подчиненных. Но вы болтаетесь по пятам самолично... Ладно, давайте без дипломатии. Вас послал за мной шпионить Бородин? Больше просто некому.

Капитан угрюмо молчал. Судя по быстрым, цепким, отнюдь не испуганным взглядам, он уже не раз и не два прокачивал свои шансы на отчаянный бросок. И убедился, что они ничтожны.

– Не зыркайте, не зыркайте, – сказала Марина. – Вы не успеете. Я вам всажу пулю в живот на половине броска.