– Да, Труди. Знакомы.

– К сожалению, ее сейчас нет дома, но не сомневаюсь, она тоже будет благодарна вам за подарок.

– Ей он будет к лицу. Не так, как ее очаровательной матери, все же Тира молода…

– Да, ей всего пятнадцать лет. Через месяц будет шестнадцать, – вздохнула Тира. – Но что мы все разговариваем во дворе? Вы позволите пригласить вас в дом, предложить подогретого вина?

– Я был бы счастлив, Труди…

– Тогда – прошу.

Эльг внимательно наблюдал за женщиной. Нет, она не кокетничала, она вежливо улыбалась, и кажется, приглядывалась. Поняла, что он заинтересовался Тирой… ну, что ж. Продолжим обработку.

Труди не менее внимательно наблюдала за Эльгом. И… нет, не радовалась.

Опасный мужчина. Очень опасный.

Умный, хитрый, хищный. И есть в нем нечто порочное, может, так кажется, из-за ярко-алых губ, которые он облизывает кончиком языка, а может, из-за темного взгляда…

Некоторым женщинам такие мужчины нравятся. Но им играть с огнем, им и обжигаться. А тут речь о ее дочери! Ее Тире…

Нет, не такого зятя хотела бы для себя Труди. Да и Эльг не сможет стать зятем, она-то знает. Торсвег давно и счастливо женат на тихой домашней женщине, которая в его присутствии рта не откроет. Хоть там выводок ублюдков по дому бегай!

Хоть там муж на столе в пиршественном зале с рабыней развлекайся.

Вышколена. И это… опасно.

Труди дочери подобной судьбы не хотела. Но и отказать пока не получится. Значит – принимаем и льстим. Она – Хардринг!

Вино было подано мгновенно.

Эльг отпил глоток и хмыкнул. Не худший напиток, кстати говоря. Откуда ж ему было знать, что это вино лежало еще со времен Ройса? Пить его было некому, вот и сохранилось. И пряностей было в меру, и подогрето, как надо…

– Благодарю вас за теплый прием, госпожа.

– Труди, – напомнила вдовушка, мило улыбаясь. – Вы надолго в нашу глушь?

– Как получится, – вздохнул Эльг. – К зиме мне надо в Круг, это важно.

– Подтвердить свое право?

– Да, Труди. Да…

– Нам тоже надо будет в Круг. Так что мы увидимся, – Труди подлила гостю еще вина. – Брат будет рад видеть нас с племянницей.

Не рад. Но написать она Олаву Хардрингу давно написала, и принять их смогут. Уж не объедят две женщины целый клан, не протопчут половиц, не пролежат лавок.

– В Круг? – заинтересовался Эльг. – Позволено ли мне будет спросить?

– Разумеется, – захлопала ресницами Труди. – Дело в том, что моя дочь – единственная наследница Эллейга, и Тира собирается заявить свои права на дом и землю.

Эльг поднял брови вверх.

– Вот как? Не выйти замуж…?

– Нет. Тира еще никого не любит. Сердце девочки свободно, и я не хочу ее неволить. Кто приглянется, тот и приглянется. Если это окажется кто-то безземельный, детям будет, где поселиться. А если кто-то другой… что ж, в Эллейге опять появятся наследники.

Эльг оценил намек по достоинству.

Можешь добиваться моей дочери, я не возражаю. Но все должно быть по доброй воле с ее стороны

Конечно, по доброй воле. Эльг в себе не сомневался, ни на минуту. И не таких под себя подминали!

– Ваша дочь хочет стать кирией?

– Я не одобряю этого, – вздохнула Труди. – Но Тира вся в отца…