– Смотря что тебе надо. – Голос Тары задрожал от волнения, торговец понял, что сейчас его попытаются развести на эксклюзив по бросовой цене. Само собой, долги в Зоне помнят и свято чтут, как, впрочем, в любом опасном месте, но нежелание отказываться от прибыли слишком явно читалось на его унылой физиономии.

– Нужны три комплекта БЗК «Сумрак»[180], из тех, что ты перехватываешь у начснаба «альфовцев». Один комплект для меня, два – Антону.

– Товар редкий. Только ты не серчай. – Оружейник выставил вперед обе ладони в защитном жесте. – Даром я сейчас ничего отдавать не стану, хоть ты мне и помог.

– Не жмись, а заплатить мы заплатим, сполна. Но цену сильно не гни, нам еще и жить на что-то надо.

Тара помолчал, лицо его застыло. Следов работы мысли на нем не отражалось. Наконец торговец сцепил пальцы рук в замок и, постукивая костяшками по гладкой поверхности стола, согласно наклонил голову.

– Ладно, черт с тобой, Лесник. Будем считать, что уговорил. Но если кому скажешь, что от меня и по какой цене получил…

– Ты же знаешь, что нет. Благодарю тебя. Рад, что договорились. – Богдан начал подниматься, жестом остановив мое аналогичное движение. – Вы тут еще покалякайте. Антон к тебе пару вопросов имеет. Деньги возьми. – Он полез за пазуху ватника, вынул пухлый сверток из плотной вощеной бумаги и, положив его на край стола, подтолкнул к торговцу. – Прощевай, ты мне ничего не должен.

– Прощай, Лесник.

Тара бросил конверт в ящик стола, выражение его лица изменилось: ему было стыдно. Но скоро его лошадиное лицо снова потеряло всякое выражение, глаза потухли, снова став двумя стеклянными бусинками. Он повернулся ко мне.

– Тут такое дело, – начал я без предисловий, чтобы не длить неловкую паузу. – Пистолет приказал долго жить, нужен новый, точно такой же.

– А что случилось? – Торговец оживился.

– Случай нештатный, некая аномалия разрубила ствол пополам.

– Интересно. – Глаза Тары засветились жадным блеском. Я его понимаю: скучно сидеть тут сиднем, не имея возможности увидеть, как применяются твои товары в деле. – А что это было?

– Паучья сеть. Но не беспокойтесь, эта аномалия встречается очень редко.

– Шрамы от нее?

– Да.

Торговец понял, что больше я ничего не скажу, и быстро защелкал клавишами ноутбука. Сначала он был мрачен, потом напряжен, но вот лицо его прояснилось.

– Есть хорошие и плохие новости. – Я кивнул, поощряя Тару делиться добытой информацией. – Новость плохая: «грачей» у нас больше нет. Новость хорошая: есть новые германские пистолеты, специально для армии разработали. В ассортименте уйма гаджетов и заменяемых узлов. Штука очень надежная и убойная. Чуть длиннее «грача», но значительно легче, и боеприпас более мощный. Смотреть будем?

– Само собой. Вы меня заинтриговали.

– Ну тогда пройдемте на склад.

Оружейник поднялся и мы направились в заднюю часть магазина, куда допускались лишь те, кто заказывал Таре всякие редкости. Тут было не так оживленно, я заметил только двоих слесарей и одного из помощников оружейника. Видимо, Тара дал парню какие-то указания насчет «деликатеса»: парень уже распаковывал небольшую коробку и вынимал оттуда пистолет, одновременно напоминавший наш АПС и германский Glock. Также на столе появились «тихарь» и еще с десяток всяких железок, пока непонятного мне назначения. Когда мы подошли, парень кивнул Таре и отошел в сторону. Взгляд у отрока был заинтересованным, думаю, такую игрушку он держал в руках первый раз в жизни. Тара по-хозяйски взял пистолет и, вставив длинный двурядный магазин, начал палить по ростовым мишеням, поскольку помещение было оборудовано еще и стендом для апробации. Звук был необычным: чуть громче, чем у обычного девятимиллиметрового «ствола», но и не таким, как у полноразмерного ПП. Видимой отдачи я не заметил, оружейник удерживал пистолет во время ведения огня без усилий. Тара отстрелял один магазин, сразу вставил второй и навинтил ПБС. Звук почти исчез. Лязга затвора тоже, как ни странно, слышно не было. Закончив стрелять, Тара положил пистолет на стол и вернул мишень, которая на тросе подъехала к рубежу. Кучность впечатляла: все пули легли в круг, не превышавший трех сантиметров. Довольный оружейник повернулся ко мне: