Выкатившийся наружу гном выглядел так, будто только что искупался в кислоте. Его одежда почти исчезла, его кожа была разъедена до белой пасты, но, что ещё хуже. Казалось, словно его сознание уже перестало существовать внутри этого тела. Почти пустой взгляд отражал даже не безумие, а просто исчезнувшую душу. Даже крики, что из этого тела выходили, больше походили на крик мертвеца, нежели всё ещё живого существа.

— Какой ужасный яд… — Прошептал лидер отряда, отходя от этого вагона всё дальше и дальше. — Чёртовы гоблины правда привезли к нам подобную вещь?!

— Капитан… что нам делать? — Остальные бедняги, которые тоже были наверху и лишь чудом не соприкоснулись с этим ядом только сейчас действительно ощутили, насколько сильно им всем сегодня повезло.

— Уходим отсюда! — Тут же ответил перепуганный до чёртиков гном. — Оцепить это место! Никого не пускать! Предупредите, что если кто-то сюда сунется, то их ждёт что-то куда худшее, чем смерть!

— Ге-хе! Обижают! Снова Вонючего обижают!!

Едва-едва насмерть перепуганные стражники успели отдалиться, как жижа внутри вагона снова забурлила, а затем, прямо из недр этого ящика смерти выполз злобного вида гоблин. Весь покрытый фиолетовыми соплями, словно какой-нибудь демон, он вылез наружу, с ненавистью смотря на корчащегося в агонии гнома.

— Ненавижу! Ненавижу!! — Прорычал он, подползая к этому умирающему телу. — Пришли к вонючему! Украли его дом!! Украли его автомат!!!

Поднявшись с земли, озлобленный гоблин просто пнул валяющегося на земле противника, заставляя того подлететь в воздух.

— Вонючему доверили еду всего племени, а вы снова всё испортили!! — Плюнув на землю, кипящий от ярости гоблин просто рухнул на колени, а его гневный вид стремительно сменился на жалкий, едва не плачущий. — Еду испортили… Снова всё испортили…

Поместив взгляд на страдающего гнома, сдерживая себя чтобы вконец не разрыдаться, гоблин от обиды аж закусил губу.

— Всю еду испортили!!

Стиснув зубы и шмыгнув носом, он взял себя в руки и, вытянувшись в полный рост, поднялся на ноги. Подошёл к почти испустившему дух врагу, нависнув над ним как непреодолимая гора.

— Атаман говорил, что вы все — прокляты… — сказал он, смотря на это истерзанное тело. — Атаман говорил, что Вонючий должен пожалеть…

Шумно втянув носом воздух, гоблин собрался с мыслями, приняв для себя какое-то очень важное решение.

— Вонючий пожалеет, Атаман, — сказал он, и, опустив руку, одним резким движением расстегнул ширинку на деревянных штанах. — Вонючий будет милосерден!!

— Быстрее, быстрее! Седьмому отряду нужна помощь!

— Скорее, тащите ещё лестницы!

Весь квартал подземного города гудел словно разворошённый улей и, среди всего этого хаоса, медленно прогуливалась маленькая зелёная гоблинша, ловко лавируя между бегающими туда-сюда гномами.

— М-м-м, — неуверенно протянула она, приложив пальчик к своей крохотной щеке и запрокинув голову. — Сюда?

Подойдя к высокому зданию, в самом центре этой кипящей суеты, она ловко вскарабкалась на самый верх, цепляясь за выступающие камни. Ухватилась за гранитный парапет на самой крыше, легонько подтянулась и удобно уселась на самый его край. При этом, тут же поймав на себе взгляды ещё двух девчонок, уже заседающих на этой крыше до неё.