Разве политики не знают, что нам уже сейчас нужны хорошие школы? Не следует ли им выделить на это государственные средства? Проблема в том, что хотя политики и видят наш спрос на хорошие школы, они также слышат, что нам нужно больше полицейских на улицах, более качественное здравоохранение, больше просторных дорог, высокие социальные пособия, низкие налоги и очень большой латте с карамелью. Нам легко требовать что угодно, но цены, заставляя нас отвечать за свои слова, обнажают правду. Налоги имеют свои преимущества, но вклад многих из них в установление истины нулевой: у нас нет выбора, платить их или не платить в зависимости от того, тратится ли каждый пенни так, как мы того желаем. А цены, поскольку они необязательны, дают информацию.
Ничто из этого не может считаться решающим аргументом против нерыночных форм обеспечения правопорядка или оказания образовательных услуг. У нерыночных систем есть свои достоинства, но в них теряется кое-что важное: информация о нуждах, желаниях, мечтах, о неудобствах и издержках. Иногда потеря информации оправданна, поскольку перекрывается выгодами от большего равенства или стабильности. Но порой она оборачивается для экономики и общества растратой и путаницей. Мы думаем, что реальная ценность школ и полиции больше того, во что они обходятся нам в виде налогов, но мы не уверены в этом на все сто. Не то что с капучино.
Рынок с совершенной конкуренцией подобен гигантской сети суперкомпьютеров. Обладая невообразимой вычислительной мощью и датчиками во всех уголках экономики, забираясь даже в наши мозги, чтобы узнать, чего мы хотим, рынок всё время перенастраивает производство и идеально распределяет его результаты. Вспомним: говоря, что экономика неэффективна или нерациональна, экономисты имеют в виду, что можно улучшить чьё-либо положение, не сделав хуже никому другому. Хотя совершенная конкуренция обеспечивает наивысшую эффективность, эта последняя не гарантирует создание справедливого общества — или хотя бы такого, в котором нам просто хотелось бы жить. Ведь эффективной была бы и такая ситуация, когда все деньги были бы у Билла Гейтса, а все остальные помирали с голоду — поскольку нельзя было бы улучшить чьё-либо положение, не затронув интересы Гейтса. Нам нужно нечто большее, чем эффективность.
Так что неудивительно, что иногда мы предпочитаем уютную ложь во спасение: к примеру, обогревать дом пожилой леди в Миннесоте дорого, но мы предпочитаем субсидировать топливо, чтобы она не столкнулась с истинной величиной затрат.
Ещё более распространённая причина неэффективности — это налоги: государство облагает налогами рыночные операции и тратит средства на нужные, как мы надеемся, дела вроде полиции и школ. Почему налоги неэффективны? Потому что они разрушают информацию, которую цены несут на конкурентных, эффективных рынках: цены больше не равны затратам, а значит, затраты больше не равны ценности. Например, налог с продаж в размере 10% порождает «ложь» в следующих обстоятельствах: