Удачный эксперимент делает нескольких людей богачами и дарует всей экономике то или иное новшество. Когда эксперимент терпит неудачу - как чаще всего и бывает, — некоторые люди терпят банкротство, но никто не погибает. Только командно-административная экономика способна проводить эксперименты в столь фантастически губительных масштабах и при этом подавлять конструктивную критику. (Мао был не один такой. Советский генсек Никита Хрущёв после визита в США совершил похожую ошибку, приказав засеять советские поля кукурузой, которую он видел растущей в Айове. Последствия были ужасны.) Полезно помнить, что сбои рыночного механизма, пусть и серьёзные, никогда не бывают столь трагичны, как худшие ошибки властителей вроде Мао.

В 1976 году, совершив еще немало преступлений против собственного народа, Мао умер. После короткого периода междуцарствия в декабре 1978 года на смену Мао и его последователям пришёл Дэн Сяопин со своими союзниками. Всего через пять лет китайскую экономику было не узнать. Производство сельскохозяйственной продукции, эта всегдашняя головная боль китайских плановиков, выросло на 40%. Почему? Потому что плановики внедрили в Китае «правдивый мир». Как мы видели в Камеруне, важны стимулы. До 1978 года в Китае действовали едва ли не самые извращённые стимулы в мире.

До прихода к власти Дэн Сяопина китайский аграрный сектор на местном уровне состоял из народных коммун по двадцать-тридцать семей в каждой. Люди работали за трудодни, которые начислялись, исходя из результата работы всего коллектива. У отдельного человека почти не было возможности улучшить собственное положение, приложив больше усилий или смекалку. В результате ни того, ни другого не было и в помине.

Кроме того, государство закупало продовольствие у регионов, где оно было в избытке, и направляло туда, где ощущалась нехватка. Однако закупки производились по столь низким ценам, что это отбивало у плодородных регионов всякую охоту эффективно вести земледелие. Многие сельские труженики были заняты не полностью. Система, предназначенная, чтобы нарастить производство сельхозпродукции и обеспечить страну продовольствием, на деле этому препятствовала. Производство зерна на душу населения в 1978 году оставалось на том же уровне, что и в 1950-х, до Большого скачка.

У Дэна не было времени на подобные глупости, и он немедленно приступил к реформам, заявив, что «социализм — не значит бедность». Чтобы улучшить положение в сельском хозяйстве, нужны были правильные стимулы. Дэн начал с повышения на четверть государственной закупочной цены на зерно. Цена за сверхплановый урожай возросла более чем на 40%, что повысило интерес людей в плодородных районах к увеличению производства.

Одновременно в некоторых коммунах стали проводиться эксперименты по сдаче земли в аренду отдельным семьям. Вместо того чтобы прикрыть лавочку, государство одобрило инициативу, желая посмотреть, что из этого выйдет — так же, как в рыночной экономике, которая допускает эксперименты в небольших масштабах. Частники, арендовавшие землю у колхозов, были кровно заинтересованы работать не покладая рук и придумывать более хитроумные методы хозяйствования, ведь теперь от этого напрямую зависело их вознаграждение. Урожайность сразу же выросла. Эксперимент быстро распространялся: в 1979 году «система ответственности домохозяйств» действовала лишь в 1% коммун, а к 1983 году на неё перешли 98% колхозов.