— Как мы пойдём, если там зима, а я без сапожек? — она вырывает свою ладошку и не собирается никуда идти. Я оборачиваюсь, смотрю за тем, как она резво садится на лавочку и вытягивает свои ножки в серых колготках.

М-да, жизнь меня к этому не готовила…

Мы наконец-то доезжаем до торгового центра. Я думала, повешусь, пока мы сделаем это. Мало того, что, надевая сапоги, слушала вечное «туго, слабо, туго, слабо! Да затяни ты уже нолмально!», так эта дамочка ещё отказалась ехать на автобусе! Топнула ногой и давай пихать мне свой телефон, чтобы я вызвала такси.

Я её отцу позвонила, а он трубку не взял!

Но благо всё закончилось, и мы спокойно едем по эскалатору. Мы с ней только сорок минут, а я уже без сил.

Снежка, оказывается, та ещё балаболка. И чёрт, она так тараторит, что я не все понимаю, о чём она говорит.

— Туда хочу, — смотрит на какую-то витрину магазина. Я устало киваю и чувствую, как вибрирует телефон в кармане куртки.

Достаю его и устало вздыхаю.

Наконец-то! Спасение! Папулька звонит! Хочет забрать своё чадо?

Жму на зелёную кнопку и подношу телефон к уху, чуть не плача. Дети — не моё.

И теперь впервые хочу увидеть Марата, чтобы он забрал свою дочь…

— Ты звонила, — холодным и строгим голосом произносит Марат. На мгновение пугаюсь и боюсь, что ошиблась. Но нет. Это папа-извращенец. Только вот он сейчас не усмехается и не шутит пошло. — Что-то произошло?

— Знаешь, когда дело касается дочери, родитель должен отвечать ежесекундно, — даю ему хороший совет. А если бы с нами что-нибудь случилось? Влетело бы потом мне. А на звонок не отвечал он!

— Варя, — опять говорит чересчур серьёзно. — Я на работе. Пока я на работе, за жизнь и комфорт Снежаны отвечаешь ты. Уже не маленькая и должна сама всё понимать и решать проблемы.

Немного обидно становится.

Он так говорит со мной, будто я его подчинённая. Да, я няня его дочери на некоторое время, но у нас даже не было официального трудоустройства. И он не имеет права со мной так говорить!

— Знаешь что, — начинаю закипать. Прикусываю язык, чтобы случайно не сказать лишнего.

— Ладно, — перебивает. Его голос чуть смягчается. — Что у вас произошло?

Хоть и добрее стал, но я обиду затаила. Пусть теперь не роняет мыло в душе! И не нагибается! У меня дома бита есть — Машка раньше увлекалась бейсболом.

— Уже ничего, — надуваю губки и осматриваюсь по сторонам. Гляжу на витрины, оценивая то платья, то туфли. — Всё решили сами.

— Подружились?

— Ну, как тебе сказать… — опускаю взгляд на девочку. Которой нет.

Хлопаю глазами, не понимая, почему возле моих ног обычные ступеньки, а не серенький шарфик, прикрывающий уши.

Зависаю, не веря в то, что вижу.

Она пропала!

— Варя?

— Мы подружились, да!

В панике снова осматриваюсь. Бегаю взглядом по головам, пытаясь найти маленькую девочку в роскошной шубке и сером платке. Ведь здесь больше таких нет!

— Она такая милая! И вообще — лапочка ещё та.

— Ты сейчас точно про мою дочь говоришь?

Я соскакиваю с эскалатора и даже оборачиваюсь назад, чтобы проверить, не глумится ли надо мной Снежка. Но и там её нет! Провалилась словно сквозь землю!