×
Traktatov.net » Белый хрен в конопляном поле » Читать онлайн
Страница 13 из 160 Настройки

— Снотворное — не яд, — хрипло сказал мэтр Кренотен. — И я не собираюсь оправдываться, ваше высочество. Впрочем, какое из вас высочество, а тем более величество. Вся Бонжурия знает, что ваша матушка, венценосная шлюха…

Тут граф де Мобиль-Соте рванулся из-за стола, но рука мессира Гофре удержала горячего бонжурского парня на месте. -… прижила вас от лесничего Крюшона, известного своим сладострастием. И не хватайтесь за ваш хваленый нос, это вам не поможет, проклятый бастард! Мой коллега, мэтр Ансельм, рассказал мне, как при помощи простой клистирной трубки и тончайшей полой иглы нагнетал в ваш тогда еще младенческий носик изобретенную им особую субстанцию, именуемую силиконом…

Здесь не выдержал уже герцог Пистон, и никто не попытался его удержать. Впрочем, из-за стола его высочество так и не вышел.

— Ну вот, опять нос! — закричал он. — Моего виконта дю Шнобелле осматривали лучшие медику сы Бонжурии, Стрижании, Неспании! О, эта их ужасная биопсия! На бедняге уже места живого нет от шрамов! Любой придворный повеса, не знающий грамоты, в состоянии с первого прикосновения отличить силиконовую грудь стареющей кокетки от живой пышной плоти! Любой — но не вы, жалкий коновал! Даже и усыпить-то нас не смогли как следует!

— Достаточно, ваше высочество, — сказал мессир Плиссе. — Верховному судье не к лицу горячность. Вы и так угодили по больному месту — лекарь он действительно никудышный.

— Я опередил свое время! — гордо сказал мэтр Кренотен. — Кто же виноват, что ваши жалкие тела не в силах воспринять благотворное влияние моих снадобий? Я ученик великого Примордиаля! Мое имя будет высечено золотом на алмазных скрижалях медицины! И мне не страшен ваш убогий земной суд. Покойный король Бонжурии не понимал значения науки, он даже отказывался предоставлять мне заключенных для опытов…

— Вздор, — сказал герцог. — Отцу просто-напросто надоели все эти внезапные умертвия при дворе, организованные королевой-прабабушкой. Отравленные сапоги, удушающие жабо, ядовитые манжеты, смертоносные ковры, пропитанные ртутью… Что за жизнь, когда нельзя прикоснуться даже к обыкновенной дверной ручке? Вы самый обычный палач, милейший, и поэтому вами займется такой же палач…

Герцог осмотрел своих спутников, погрустнел.

— Ах, собака, — сказал он. — Ведь не может же благородный рыцарь покарать безоружного…

— У нас есть этот парнишка, — подсказал мессир Плиссе и кивнул в сторону Стремглава.

От обиды сын шорника забыл все слова — и посконские, и бонжурские — и сделал правой рукой движение, не нуждающееся в переводе. Герцог Пистон расхохотался:

— Нет, почтеннейший. Парень спас мне жизнь, а палач утрачивает право стать даже оруженосцем, не говоря уж о рыцарском звании. Мне нужны такие люди, как он.

— Ваше высочество, он же простолюдин! — возмутился советник.

— Он станет первым в роду — только и всего, — беззаботно сказал герцог. — Однако что же нам делать с лекарем?

— Ваше высочество! Да я сам удавлю его за милую душу! — подпрыгнул на коленях лучник Жеан. — Даром что плечо сломано! Хоть тетивой, хоть в петлю! Только помилуйте меня! Я солдат и делаю, что прикажут.