Хриплый голос приобрёл веселый оттенок.

— Ты послал их в турпоход к двенадцати месяцам за советом? — я не смогла сдержаться от тихого смешка. — Они не имеют права грубить клиентам! Это недопустимо.

— Когда попросил подобрать цветы с разными неповторяющимися оттенками, поверь… я очень хотел их послать…! Пришлось задержаться. Находясь под впечатлением, они долго не могли справиться с поставленной задачей.

— Мм… как мило… — чувства заполнили меня до придела. Довольно мурлычу в ответ, сжимая сильнее пальцами его кожу на плечах. — Девочки постарались на славу.

— Лина… — внезапно произнёс моё имя и взяв в ладони моё лицо, приподнял его так, что мне пришлось привстать на пальчиках и заглянуть в его встревоженные глаза. В Диме рождались сомнения, терзали его до дрожи, доводили до безумия, вынуждая снова замолчать. Прошла целая вечность, пока он решился на разговор. — Ты действительно готова пойти на крайние меры, ради того, чтобы забеременеть без моего ведома и согласия?

Кажется, я умерла. Ногти до такой степени впились в его кожу, что я почувствовала боль в кончиках пальцев, а он стоял, будто каменная гора, нависая надо мной, даже не поморщился, сосредоточенно выжидая правдивый ответ.

— П-почему… ты… спрашиваешь об этом..? — мой голос задрожал. Во рту резко пересохло. Язык прилип к небу и я не могу побороть нарастающее волнение. С чего вдруг такие странные мысли? Я выразила своё недовольство по поводу суррогатной матери, но не грозилась идти на крайние меры. О каких мерах вообще идёт речь?

— Ответь мне правду, Ангел! — с нажимом произнёс, заставляя удары сердца участится. Я вздрогнула, а он ещё крепче сжал моё лицо и приблизился на расстояние выдоха, полушепотом умоляя излить душу. — Только не ври мне, прошу! Для меня важно услышать тебя…

— Не важно, на что готова пойти я, важно, как именно ты поступишь со мной… Я дам тебе время одуматься, Дима…

— Оно мне больше не понадобится, милая…

Лина.

Прикосновение горячего и твёрдого к моему животу сквозь мокрые боксеры мужа, вызвало волну жара внизу. Импульсы желания беспощадно терзали нутро лишь сладкой болью, невзирая на вчерашнюю близость. В мой «первый раз» крови не было, да и сейчас я чувствовала себя значительно лучше, может быть потому, что танцы, вне всяких сомнений, как физические упражнения, помогли моей хрупкой структуре легче справиться с последствиями первой близости.

— Дай мене свои губы… Ангел… — муж покрывал поцелуями мою голову, жадно втягивая аромат волос. Его глаза затянуты пеленой похоти и из-за этого в сумрачном пространстве кажутся чернее ночи. Дыхание Димы сбивается с ритма когда пальцы дотрагиваются к моей шее и медленно спускаются на плечи, едва касаясь кожи, скользят под рубашку и направляются вниз по рукам, попутно стягивая с меня тонкий английский хлопок, который спускаясь, зависает над моими напрягшимися от возбуждения тугими сосками благодаря трём застёгнутым перламутровым пуговицам.

Выдыхаю низкий стон, между тем, как ладони мужа обхватили потяжелевшую грудь и проворно вытащили её наружу. Большие пальцы Демона помассировали чувствительные соски по кругу. Ах..! Тихое удовольствие стоном вырвалось из моего горла, от чего Дима ещё больше обезумел и смял мои губы с такой властью, как будто хотел подчинить меня всю, до последней капли. Его рука твёрдо удерживала мой затылок, не позволяя отстранится ни на секунду, другая прижимала к своему возбуждённому паху. Опьяняющая волна страсти прокатилась по моему телу, обостряя желания ещё больше, ещё сильнее. Я будто сорвалась в пропасть и падала камнем вниз с бешеной скоростью. Начинаю задыхаться и он, чувствуя это, отстраняется на пару секунд, чтобы дать мне возможность вдохнуть и самому сделать долгожданный шумный вдох.