Дамы снова переглянулись, теперь в некотором замешательстве: они не ожидали такой реакции. Однако отступать было некуда, и слово снова взяла Кларисса:

– Вот и нам удалось выяснить, что… только один человек в армии Каролевства практиковал подобные методы. Остальные… как это говорится? А! В подметки ему не годились! Но это ничего, ничего нам не давало…

– Да, взгляните, – Мелисса сунула Полу под нос вырезку из газеты времен оккупации, порядком потрепанную на сгибах. Изображение на скверной фотографии было едва различимо, а подпись сообщала, что заснятое действо суть награждение особо отличившихся воинов. – Кто это, по-вашему, господин Топорны?

– Офицер пожарных войск, – без запинки ответил тот, едва взглянув на фотографию. – Парадная форма: алый мундир, символизирующий пламя, черные брюки, символизирующие дым пожара, каска… На поясе – церемониальное оружие, позолоченный багор в масштабе пять к одному. Награды… Хм, разглядеть сложно, но тут не менее трех медалей за заслуги перед Каролевством и два ордена за проявленное мужество.

– О боже, вы его знаете?.. – чуть не подпрыгнула Кларисса.

– Увы, – бесстрастно ответил Пол, – к глубокому моему сожалению.

– То, что вы сказали, совпадает с тем, что удалось разведать нам, – заговорила Мелисса. – В то время ходили слухи о каком-то офицере из пожарных войск. И мнения расходятся: кто-то говорит, что он был медик божьей милостью, кто-то – что это настоящий зверь… Имя его неизвестно, следов не осталось, умоляем, если вы что-то слышали… скажите нам!

– Боюсь, у меня нет знакомых среди пожарных, – произнес Топорны, ничуть не покривив душой: знакомых не было, только жена и друг. Он неожиданно легко поднялся, хотя диван был мягок, и любой присевший мигом утопал в его подушках, а дамы цепко держались за офицера. – Более ничем не могу помочь. Госпожа Полненьких… Госпожа Приятненьких… Был весьма польщен знакомством.

С этими словами Пол Топорны сделал четкий разворот и исчез за дверью салона.

– Это никуда не годится… – проговорила Кларисса мрачно.

– О да! – поддержала Мелисса. – Бесчувственное бревно!

– Но тем интереснее задача, – по-змеиному улыбнулась ее подруга.

– Пожалуй, пожалуй, – покивала та и задумалась. – Ужин?

– Да, – согласилась, поразмыслив, Кларисса. – Насколько я заметила, он пунктуален. Так что…

И, переглянувшись, подруги тихо захихикали. От звуков этого смеха покрылся бы холодным потом кто угодно, но в салоне дамы были вдвоём, и никто не мешал им строить коварные планы…

…К ужину господа готовились с особой тщательностью. Руперт Бессмертных специальной щеточкой расчесывал бакенбарды и подравнивал усы.

Теодор Немертвых протирал очки и думал, как бы замаскировать шрам на голове – чем сильнее он лысел, тем заметнее становилась отметина, а парики доктор презирал.

Дэвид Дубовны, кося одним глазом в Гражданский кодекс, начищал свои единственные парадные туфли до блеска (прислуге он их не доверял) и прикидывал, стоит ли вдевать цветок в петлицу, или же госпожа Кисленьких этого не одобрит.

Оперативники Ян и Берт помогали друг другу почистить костюмы и советовали, какое выражение лица лучше сделать, чтобы не походить на бандитов с большой дороги.