По пути пришлось отдыхать на лавочке, потому что дед начал задыхаться.

Иногда он порывался что-то рассказывать, но Айен не поддерживала беседу.

Уже возле отеля он повернулся к ней со вздохом и попытался даже поцеловать, но Айен в ужасе увернулась, не представляя, КАК ей пережить такое.

Кряхтя, дед удалился в отель.

Маленькая девочка в сиреневом платье с огромным чемоданом шла прочь. Худенькое её тело трясло, но наблюдателями из головы мгновенно убирались все «нехорошие» мысли.

«Проснуться» … «Прекрасный день, улыбка»

«Надо остановить сердце» … «Идти прямо, координатор свяжется со мной».

«Не дыши!» … «Я дышу ровно, иду, крепко держу чемодан».

Вскоре из ниоткуда возник чёрный лимузин, оттуда выскользнул лакей, низко поклонился, забрал чемодан и укатил в яркую слепящую даль.

«Я ненавижу это».

«Хочешь знать, что мы получили, благодаря тебе?»

«Нет».

«А я скажу. В этом чемодане все языки снотворческих миров. Теперь мы сможем пользоваться этими знаниями во снах».

Голос координатора исчез и леди поняла, что её отпустили. Задание выполнено.

*****

Айен шла по дороге из жёлтого кирпича, пока путь не закончился.

«Броситься с обрыва вниз. И улыбаться. Закрыть глаза. Пусть всё исчезнет. Исчезнет. Исчезнет».

Отбросив детский облик, леди придумала белые одежды, похожие на перья птицы.

НИЧТО, вечная пустота готова была длить полёт, просто потому, что леди чувствовала себя частью этого пространства сна, не боялась летать и падать. Как же иногда хотелось умереть прямо во сне, чтобы закончить эту рабскую жизнь.

Не подумайте, что Айен не нравилось жить во снах. Нравилось. Но не тогда, когда давали ужасающие задания.

Полёт длился долго. В какой-то момент леди попала в крепкие объятия, парень прижался к ней, не давая посмотреть в своё лицо.

«Не знаю, кто ты, но ты родной».

Она ощупывала его одежды, плечи, обнимала, прижималась в ответ. Невыносимо родной. Кто же, кто?

Во сне можно длить мгновение очень долго, бесконечно долго, отдавшись чувству. В лепестках цветущей абрикосы они падали, кружась, обнимая друг друга, касаясь губами кожи, почти вспоминая что-то потаённое, забытое, зачёркнутое. Айен поняла, что невозможно поднять веки из-за крохотных сахарных лепестков, налипших на закрытые глаза. Этот человек совсем-совсем не хотел быть узнанным.

«Спасибо за этот сон-подарок, спасибо! Пусть я не могу открыть глаза, пусть я не узнаю его, но я чувствую, что он родной и любимый, мгновенье длись, длись. Я хочу подарить вечности всё, что имею, чтобы любовь заполнила собой всё».

Пальцы рук переплелись, невозможно оторваться, и почему так знакомо пахнет… лавандой и полынью. Её ресницы затрепетали, освобождённые от лепестков, но она не смогла увидеть его, потому что упала в песок. Глаза слепил яркий прожектор с неба. Рядом никого не было.

Это же песочный город!

Айен знала дорогу к семье Тани.

Дорога извивалась вниз с песчаной горы, с одного края стояли белые дома, с другой стороны гуляли дикие ветра.

Без провожатых в этой локации обычно не ходят.

Всё ещё в растрёпанных чувствах Ай шла к людям. Ветра бесновались и устроили драку за её слезы, которые беспрерывным потоком лились из глаз.