Путник смотрел на него, словно на букашку под ногами, и кулаки чесались — так хотелось стереть с его рожи это равнодушное безучастное выражение. Светло-карие, почти желтые глаза, обветренная кожа, серый плащ с пылью всех дорог — они уже встречались однажды. Но зачем путник привел его сюда?

— Это целительское крыло, — понял Родерик, учуяв запах лекарств, и выпалил: — Моррен.

Путник кивнул и добавил:

— Не подведи его. Ни сейчас, ни потом.

И исчез. Только что был здесь, а моргнул — и нет его. Позади хлопнули двери, по полу затарахтели колесики, Родерик обернулся и встретился взглядом с магичкой воды.

— Мастер Адалхард, — приветливо улыбнулась она ему, придержав тележку, заваленную окровавленными тряпками. — Как поживаете?

Кажется, они уже встречались когда-то, но он, хоть убей, не мог вспомнить ее имени.

— Прекрасно, — пробормотал Родерик. — С Изергастом все в порядке?

— Мы сделали все возможное, — заверила она. — Увы, некромантов лечить тяжелее всего. Его противник пойдет на поправку куда быстрее. Я слышала, что произошло с Джеммой, — добавила она невпопад и вздохнула, а потом бросила на него игривый взгляд. — Вам, наверное, тяжело.

— Я утешился, — бессердечно ответил Родерик. — Где Моррен сейчас?

— По коридору прямо и направо, — сказала она сухо. — Могли бы дать ему прийти в себя. А то не целительское крыло, а проходной двор какой-то.

Отвернувшись так резко, что темные волосы, забранные в хвост, взметнулись, женщина пошла прочь, толкая тележку, а Родерик направился по коридору. Прямо и направо. Почему она сказала — проходной двор. Моррена навещают? Миранда? Или, раз путник решил привести его сюда, то кто-то еще?

Вновь сорвавшись на бег, Родерик помчался по длинному коридору.

Антрес без стука вошел в комнату, пропахшую смертью, и, приподняв полы пиджака, сел на стул.

— Прочь, — скомандовал он, и парень-целитель шмыгнул мышкой за дверью.

Изергаст повернул голову и уставился на него заплывшим глазом. Зеленая радужка вспыхнула между посиневших век.

— Рад меня видеть? — поинтересовался Антрес, закидывая ногу за ногу. — Я так очень рад.

Осклабившись, он лизнул кривой клык.

— Чего пришел? — просипел Изергаст, и его туго перевязанная грудь приподнялась и опала.

— Поглумиться, конечно, — ответил Антрес. — Видел бы ты свою рожу. Родная мама бы не узнала. Нос, смотрю, собрали кривовато.

Изергаст приподнял руку, ощупал переносицу и поморщился.

— Какой-то мальчишка уделал тебя как… — он задумался. — Я даже не могу подобрать слов. Как младенца, выходит.

Изергаст вздохнул и отвернулся.

— Это странно, — добавил Антрес. — Потому что я хорошо знаю, как ты дерешься. Не понаслышке, так сказать.

Изергаст ухмыльнулся, не поворачивая головы.

— Поначалу ты побеждал, — продолжил Антрес. — Да, пару ударов пропустил, то ли он все же неплох, то ли что-то мешало тебе собраться. Как будто не получалось сохранять обычную отстраненность, да? Как будто ты дрался за что-то очень личное.

— Я никогда не отказываюсь от вызова, — прохрипел Изергаст.

— Ага, — согласился Арнтес. — Драка получилась что надо. Уверен, о ней будут долго говорить. Как и о твоем позорном произрыше. О боги, да ты только посмотри на себя! Он же измочалил тебя до состояния фарша!