— Ты знаешь его? — спросил я Леса.

— Позволь мне вас представить друг другу. Мистер Мэттью Хелм. Мистер Энест Уоллинг. Мы следили за ним... мм... по ряду причин. — Он бросил на меня недобрый взгляд.

— Немного недосмотрели, — только и нашелся я, что ответить.

— И недослушали, — вздохнул Лес. — Иногда мне кажется, что мы действовали куда более успешно, пока в нашей профессии не случилась электронная революция. Оперативники сегодня больше предпочитают просиживать свои зады и всю работу возлагают на подслушивание и подсматривающие устройства, вместо того чтобы работать ногами и головой. Но мой нынешний шеф свято верит в могущество современной технологии. — Он передернул плечами. — Мы слышали, как Уоллинг выходил обедать. Потом мы засекли, как он вернулся к себе в контору на четвертом этаже. Во всяком случае, наш штатный слухач решил, что это Уоллинг. Ну и теперь ясно, что он лопухнулся.

— Естественно! Парня схватили, пока он подымался по лестнице, выжали из него максимум информации, а вместо него в контору заявился другой и принимал меня. И кто же этот самозванец?

Лес не ответил. Я взглянул на него и сказал:

— На тот случай, если вы плохо разглядели его в свои окуляры, сообщаю: росту в нем пять футов девять дюймов, вес около ста пятидесяти фунтов, лет сорок пять. Жесткие волосы и усики, как у этого бедолаги, но волосяной покров, разумеется, легко изменить. Его наиболее важная примета: глаза. Мутно-серые. Кто бы он ни был, он сыграл свою роль блистательно. Не шибко смелый — во время потасовки проку от него было мало, а как только началась стрельба, он и вовсе дал стрекача, — но актер и впрямь талантливый. Он прочитал мне целую лекцию по генеалогии, точно это главная страсть его жизни. Признаюсь: он меня купил с потрохами, но я верил ему лишь до момента появления на сцене его сообщника, который мне показался уж чересчур зловещим для настоящего негодяя.

Лес задумчиво оглядел меня.

— Ну, и ты по-прежнему будешь утверждать, что прибыл в Лондон только с целью провести медовый месяц? А, старина? Даже после этой попытки тебя убить?

Вспомнив валяющийся на лестнице шприц, я начал что-то лепетать про то, что я, мол, и не уверен, что они намеревались меня убить — по крайней мере, сразу. Само наличие шприца, готового к употреблению, скорее свидетельствует о попытке похищения. Ведь есть масса более простых способов устранить человека, нежели пытаться вколоть ему иглу. Но с помощью шприца очень легко усыпить жертву, предварительно оглушив се ударом по затылку. Все зависело от того, конечно, что в шприце, но я припомнил, скольких исчезнувших агентов потом обнаруживали мертвыми.

Я усмехнулся, глядя на своего британского коллегу невинными глазами.

— А ты по-прежнему будешь утверждать, будто позвонил мне только лишь с целью поздравить меня с женитьбой и предложить автомобиль, а, старина? — Он смутился и ничего не ответил. Я продолжал: — Ну, ладно, выкладывай, кто этот парень?

На что Лес достаточно твердо заявил:

— Ну, если ты уверяешь, что находишься здесь не по делам службы, тогда я должен тебе сказать, что не уполномочен вести...