— Тогда бы я точно удавился.
Утром Гошка понесся в фотоателье проявить вчерашние снимки, к счастью, пленка у него была всего на двенадцать кадров, оставался еще один, и он сфотографировал Маню с Лехой. Ему обещали все сделать через два часа. Маргарита Сергеевна была на работе. Значит, до вечера показать ей карточку нет возможности. А посему они решили на всякий случай раздобыть адрес этой Ираиды, что им удалось без всякого труда. Они просто нашли его в адресной книге, которая появилась в Гошкином доме вместе с Умаровым.
— А может, это совсем другая И.Г.? — предположила Маня. — Может, она Ирина Григорьевна или Инна Гавриловна? Давайте прямо сейчас туда мотанем и посмотрим, она или не она. Достаточно будет хотя бы машину ее увидеть…
— А если она тоже на работе? Все нормальные люди в это время работают! — заявил Леха.
— Судя по ее прикиду, она тетка небедная, — заметил Гошка, — значит, либо муж при бабках, либо сама хорошо зарабатывает.
— Ты это к чему? — удивился Леха.
Да ни к чему, так просто. Ладно, поехали, все равно делать нечего.
— Ираида Германовна Керженцева жила на улице Строителей, в так называемых «красных домах». Домофон был сломан, и они беспрепятственно проникли в подъезд.
— Стоп, куда мы премся? Что говорить-то будем, если баба нам откроет? Совсем мы за лето сдурели, — покачал головой Леха.
— Знаете что, я, пожалуй, одна поднимусь и что-нибудь с ходу навру. Главное — узнать, она это или нет.
— Да ты ж ее в глаза не видела! — напомнил Леха.
— Но всем нельзя, она может испугаться…
— Тогда пускай Гошка прется, он умеет с такими тетками разговаривать.
— Нет, пусть лучше Маня. А выглядит она так — рост примерно метр семьдесят пять, волосы светлые и еще нос с легкой горбинкой, ногти какие-то лиловые, вообще довольно модная штучка.
— Ну, ногти сегодня у нее могут быть совсем другие. Это, Гуляев, никакая не примета, — заметил Леха.
— Ладно, все более или менее ясно, — деловито кивнула Маня. — Я пошла.
— А что говорить-то будешь? — полюбопытствовал Леха.
— Что-нибудь соображу!
Маня немного потопталась у наружной двери, а потом нажала на кнопку звонка. Раздалась птичья трель. «Плохо, — подумала Маня, — когда звонок такой, у нас обязательно какой-нибудь облом случается. Я уже заметила».
— Кто там? — раздался женский голос из-за двери.
— Мне к Ираиде Германовне.
Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова в косынке, под которой угадывались бигуди, так что цвет волос, стрижка и рост женщины по-прежнему оставались загадкой. А вот нос был отчетливо виден. Курносый, без малейших признаков горбинки.
— Здрасте, — проговорила Маня, — вы Ираида Германовна?
— Я. А ты кто?
— Извините, у вас машина есть?
— Теперь, увы, только стиральная, — засмеялась женщина. — А в чем дело-то?
— «Шкода Фелиция», синий металлик, ваша?
— «Шкода Фелиция»? Да ты что? Я сроду ни на чем лучше «Оки» не ездила. А «Ока» моя давно накрылась медным тазом, да и сама она была не лучше тазика, правда, жестяного. А при чем здесь все это, я что-то в толк не возьму.
— Понимаете, я ищу одну женщину, Ираиду Германовну Керженцеву, у которой «Шкода Фелиция».