Проснулся он не раньше чем на следующий день, оттого что солнце светило ему в лицо. Девушек возле него не было – они бесследно исчезли. Зафир быстро поднялся и оседлал лошадь. «Ах, если бы я знал, кто унес шатер и похитил девушек!» – подумал он, сел на лошадь и поехал вдоль долины-вади, сначала по правой стороне, затем по левой. Три дня подряд прочесывал он местность вдоль и поперек, но так ничего и не нашел.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.

Так говорит Фахараис, философ:

И на следующую ночь пришел царь, сломал печать и спал с девушкой до определенного времени.

Затем воскликнула ее сестра Данизада, обращаясь к ней:

– Ах, сестра моя! Ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!

– Я согласна, – ответила та. – И вот как, мой повелитель, продолжается эта история.

На четвертый день показалась еще одна долина-вади. Она изобиловала плодами и деревьями, а на берегу реки стоял хорошо укрепленный замок, недавно построенный и опиравшийся на железные основания. Его возвели когда-то амалекиты и византийские полководцы. Рядом с крепостью Зафир разглядел семь круглых шатров из парчи. Он пересек речную долину и выбрался на противоположный склон. Приблизившись к шатрам, он увидел, что возле каждого из них была привязана лошадь.

Зафир подъехал ближе.

– Да пребудет мир с теми, кто в этом шатре! – воскликнул он. – Я чужеземец и приехал издалека! – Едва он договорил эти слова, как поднялся полог одного из круглых шатров и оттуда вышел юноша, стройный, как стебель бамбука.

– Кто ты, преодолевший волны морей и превратности судьбы? – обратился к Зафиру юноша. – Разве ты еще не слышал о хозяине этого замка и долины-вади? И не знаешь его имени?

– Как же его имя и имя его рода? – спросил в свою очередь царский сын.

– Ты действительно не знаешь его имени? – удивленно повторил юноша. – Он ведь знаменитый богатырь, всем известный витязь! Его имя ас-Сувейд ибн Бадрассама, господин Кровавой долины. Он храбрый воин!

– Ты один из его слуг? – спросил далее царский сын.

– Как раз наоборот! – покачал головой его собеседник. – Я должен осуществить кровную месть. Ведь он похитил нашу сестру из дворца ее отца. Мы семь братьев, наш отец – царь Мудир ад-Дима ибн Мансур ас-Сама. Сейчас мы вышли сражаться. Может быть, нам удастся одолеть его.

– Мои дорогие братья, – сказал тогда царский сын, – я одинокий бродяга, изгнанный из своего племени. Вечером здесь, утром там – это и есть моя жизнь.

Тогда братья пригласили его к себе.

– Слезай с коня и оставайся с нами, – позвали они, – ешь наши кушанья и пей то, что пьем мы, до тех пор пока Господь не решит, что должно произойти.

Царский сын спешился, привязал свою лошадь и сел рядом с ними. Братья начали разговаривать и были заняты беседой, как вдруг раздался грохот, от которого задрожали замок и вся долина-вади. Братья вышли из шатра наружу – и что же они увидели! Ворота замка открылись, и появился всадник, похожий на громадную гору или на бурное море. Серое железо и позолоченная кольчуга окутывали его, словно погребальный саван. Именно о нем сказал поэт: