Оставив девчонок развлекаться, я вышел из особняка и направился вглубь лагеря — мимо пустых полян и оставленных жительницами избушек. К счастью, долго искать не пришлось. Из местного амфитеатра доносились голоса и яростный скрип пружин. Заинтригованный, я подошел ближе. В самом центре сцены громко стонала лагерная койка, застеленная белоснежной простыней. На ней в полупрозрачной тунике ерзала Кристина, а у изголовья расположились две ее подружки, и все втроем они буквально насиловали спальный мешок.

Бедняга поверженно распластался под Кристиной, набитый чем-то изнутри, отчего казалось, что в нем лежит человек. Забравшись сверху, она усиленно елозила по нему, будто мастурбируя, и увлеченно декламировала:

- И пусть с тобою здесь я запятнаюсь…

Под каждое слово ее бедра двигались все быстрее — так страстно, словно она вымещала весь пыл на этом несчастном мешке. Две другие актрисы обвили его красной атласной лентой — прямо там, где должна быть голова — и тянули ленту в стороны — усердно и целеустремленно, будто пытаясь придушить этот огромный кокон.

Койка скрипела все отчаяннее, Кристина ерзала все горячее. Видя это, я невольно представил, как сладко она может трахаться. От жарких движений туника задралась, бесстыдно открывая границы черных трусиков. Широкая лямка соскользнула с плеча, показывая пустым скамейкам затянутую лифчиком пышную грудь. Темные длинные волосы, обычно собранные в хвост, непокорно разлетелись по плечам и спине. Казалось, их хозяйка вот-вот начнет стонать, причем по-настоящему.

- И пусть… — пафосно начала Кристина и осеклась, заметив меня.

Скрип пружин мгновенно прекратился.

— Чего ты приперся? — буркнула она, мигом сменив страстный тон на суровый.

Две другие девчонки хмуро уставились на меня, будто копируя ее недовольство.

— Это такой спектакль? — я кивнул на красную ленту. — Душите спальный мешок?

— Это “Египетские ночи”! — возмущенно отрезала местная бестия. — А я Клеопатра!

— А при чем тут мешок?

— К ней приходят одержимые, — сверкнула она глазами, — грешники, которые ставят желание выше всего! Как ты!..

Ее рука вспыльчиво махнула в мою сторону. От такого пламенного движения Кристина потеряла равновесие и чуть не слетела со спальника. Удержавшись, она покрепче обхватила его ногами, и туника тут же уехала вверх, задравшись почти до пояса — теперь трусики были видны целиком.

— И Клеопатра, — Кристина сердито одернула полупрозрачную ткань, — соглашается дать им ночь любви ценой их жизни!

Словно поясняя, девчонки еще усерднее потянули за ленту — и мешок аж затрещал по швам.

— А это трагедия или комедия? — с иронией уточнил я.

— Это трагедия! — рыкнула Кристина.

— А выглядит наоборот.

Однако, глядя, как стройные бедра сжимают спальник, я ему даже немного позавидовал.

— Хочешь, могу помочь, — предложил я. — Поваляюсь под тобой вместо этого.

А что? Я сыграю всяко не хуже мешка. И потом, ничего не сближает людей так, как общее дело. Поджав губы, Кристина недоверчиво всматривалась в меня, казалось, вот-вот готовая сорваться. В этот момент я чувствовал себя как укротитель, зашедший в клетку к хищнице, однако что-то подсказывало, что она в моих руках. Слишком уж сладко ее бедра терлись о спальник.