Нино вздрагивает при одном только упоминании о Великом Исчезновении: необъяснимом событии, произошедшем почти два столетия назад. Несколько чистокровных во множестве сообществ и континентов исчезли, как в тумане. Никаких объяснений. Даже сейчас, много лет спустя. В результате вся популяция чистокровных вампиров сократилась.

– Я не слышал о родителях Соры. Это звучит ужасно. – Нино вздыхает.

– Да. – Джуничи соглашается. – Так вот, Косуке, муж Соры, не очень хорошо переносит прямой солнечный свет. Его отец из первого поколения в молодости питался людьми – просто так, для развлечения. Чокнутый. Его мать – чистокровная, но она не исчезла. Они, кажется, живут в Симанэ.

– Хару сказал мне, что слишком частое питание людьми разрушает кровную линию вампира на целое поколение – может быть, даже дольше. Кровь моей семьи не была чистой до середины 1800-х годов. Но я думаю, что линия Хару была чистой с… какого-то невероятно давнего времени, вроде 200 года нашей эры.

– Древняя кровь. – Джуничи качает головой, возникает небольшая пауза. – Яёи, кровь королевы Химико… Наверняка его предки были ужасающими. Думаю, они высасывали других вампиров до последней капли, когда питались. В любом случае, сам Косуке никогда не питался от людей, так что с близнецами все в порядке. Сора работает медсестрой в больнице моей матери в Химэдзи, с тех пор как дети научились ходить, а Косуке остается дома, чтобы заботиться о детях. Возможно, им было бы лучше найти ночное общество, но они довольно лояльны к Харуке как к лидеру королевства, а теперь и к тебе, конечно.

– В нашем королевстве много интересных семей, – задумчиво произносит Нино. – Некоторые из них скромные и обычные. Другие просто смешны. Ты знаком с тем новым кланом, который только что переехал сюда из Токио?

Лицо Джуничи морщится.

– Да.

– Мы пошли к ним домой, чтобы поприветствовать их, и это было безумие – мраморные статуи, огромные картины и величественная лестница. Это было похоже на что-то из пошлой драмы, а сын – что-то вроде подпольной рок-звезды.

– Он маленький засранец, – с усмешкой говорит Джуничи. – Он приходит в мой магазин по крайней мере раз в неделю, чтобы доставать меня, заказывая Версаче и Гуччи, Дольче и Габбана, а потом просит меня подогнать ему все по размеру, прежде чем забрать. Неужели в его возрасте я был таким же высокомерным и легкомысленным? Я же не мог быть настолько плохим…

Нино опирается локтями на стол, улыбаясь.

– Знаешь, Джун, ты можешь вот так же ругаться и быть самим собой в присутствии Хару. Я знаю, что он старой крови и немного претенциозен, но тебе не нужно перед ним выделываться. Он считает тебя своим другом.

Джуничи приподнимает бровь, ухмыляясь.

– Я? Ругаться и сплетничать перед моим величественным, уравновешенным и дипломатичным чистокровным лидером королевства? Мой отец перевернулся бы в своей могиле и вылез бы наружу, только чтобы всыпать мне.

Нино понимает, что он имеет в виду, он сам чистокровный и чувствовал то же самое, когда только начинал общаться с Харукой. Однако со временем его невозмутимый фасад дал трещину, открыв в нем человека сострадательного и терпеливого.